Поместье Уайт

Дневник

– Но как он выбрался, если мать заперла дверь? – Анна сидела на последней парте возле окна, внимательно наблюдая за тем, как Джон пытается вывести учителя из себя. 

– Говорят, – учитель спокойно отвечал на каждый из многочисленных вопросов ученика. – Что его выпустила одна из нянек, когда услышала, как он просится к матери. Скорее всего, она просто не знала, что Джека наказали, и подумала, что дверь сама заперлась. Но это лишь догадки... Ещё вопросы?

– А что стало с Джеком? – Анна, наконец, решилась задать вопрос, который мучал её всё это время. Как большому фанату подобных историй, ей хотелось узнать все об этой легенде.

– Никто не знает. Говорят, что после того как миссис Уайт увезли в психиатрическую клинику, отец убил Джека, замуровав в стене. Другие говорят, что он увёз его в другой город. Теорий много, но факт того, что его тело не было найдено – подтвержден. Так же как и его отца, который пропал без вести. Сама же миссис Уайт скончалась в 1953 году в клинике, где жила до конца своих дней. 
Неожиданный звонок с урока заставил всех вздрогнуть.

– Итак, домашнее задание. Составьте психологический портрет Джека, его матери и отца. Срок до пятницы, можете использовать любой материал. Работы из интернета не принимаются! Все свободны! – Мистер Уорн вышел из кабинета, сжимая папку с тетрадями у себя под мышкой. Вскоре и остальные последовали его примеру, один за одним покидая помещение класса. 

– Анна, а ты ведь живёшь в том доме, где жил Джек... ууууууу! Страшно, наверное? – Гарри постоянно цепляется к ней, стараясь задеть как можно сильнее, а это был только разогрев. 

– Ну да, ведьма и призраки –отличный дуэт, а что? - Ухмыляясь своим кривыми губами, он вызвал у девушки приступ тошноты и, прижав учебник по истории города к себе посильнее, она стала быстрым шагом пробираться к выходу. 

– Расступитесь, ведьма идёт! – Ребята залились звонким смехом, норовя то толкнуть её, то поставить подножку. Они считали это прикольным. И только когда Анна оказалась на полпути домой, она успокоилась и сбавила темп.
Около 10 минут понадобилось девушке, чтобы восстановить дыхание, и только после того как она убедилась, что её состояние улучшилось, Анна отправилась в сторону парка, который находился рядом с учебным заведением, где она проводила большую часть своего существования, поскольку проживание в этом городе было тяжело назвать нормальной жизнью. Узкие улочки с мрачными домами, в которых жили злобные людишки, грязный асфальт и постоянные дожди – все это наводило только тоску. 

С первого дня их с мамой приезда, который произошёл 2 месяца назад, люди стали презрительно относиться к их семье, ничем это не объясняя. Они вести себя так просто потому, что так захотелось им. Даже когда мать Анны позвала всех в гости для знакомства – никто не пришёл. Тогда она впервые увидела, как её мама заплакала. 

В парке почти никого не было, а те люди, что проходили мимо, не обращали внимания на хрупкую девушку в белой блузке и клетчатой юбке с рюкзаком на спине. Всё слилось в одну серую массу, так как каждый думал о своём, смотря себе под ноги. Молодежь каталась на скейтбордах, обгоняя менее подвижных, дети играли на газоне, уютно расположившись на берегу озера. Анна смотрела на них и не понимала, почему её так не хотят принять здесь.
Внешне она ничем не отличалась от своих сверстников – невысокого роста, обычного телосложения. Простая хрупкая девушка, её тёмные волосы подчеркивали бледность, а карие глаза пронзительно изучали мир. Ничего того, что бы выделяло её из общей массы, в которую она так хотела влиться. 

С большим волнением в душе Анна пришла в новый класс, приготовив для всех небольшое угощение в виде печенья. Ей казалось, что сможет расположить их к себе, но реальность оказалось жестокой. Мальчишки выхватили поднос из её рук и, вывалив все на пол, стали топтать кулинарное произведение, над которым её мама трудились весь вечер. Обида и злость возобладали над ней и, подойдя к одному из обидчиков, крикнула, что призраки за неё отомстят. 

– Призраки? Ещё скажи, что Джек придёт и выколет мне глаза! 

Только потом она поняла, что сделала себе только хуже. Ведьма, ненормальная – эти обидные слова стали обычным приветствием, когда Анна приходила в класс.

Потом это подхватили и остальные классы. Теперь учёба тут стала для неё кошмаром. Матери она не стала ничего говорить, приходя с улыбкой домой, они мило беседовали о том, как хорошо в этом городе. Хотя врали не только друг другу, но и себе.

Ветер постепенно стих, и девушка могла спокойно достать альбом с карандашами. Ещё с детства она не выпускала его из рук, запечатляя в нём всё, что ей нравилось: дома, людей, пейзажи. Заметив этот талант у дочери, её отец отдал девочку в художественную школу и очень гордился этим. Для Анны это был самый большой подарок, который он ей сделал, пока был жив.
И даже когда ей пришлось покинуть школу в связи с переездом, она не забросила рисование.

Пролистывая плотные страницы альбома, она вспоминала те дни, когда папа был рядом. У неё было много портретов с его изображением. Даже последние дни, когда от боли он почти не говорил, но с радостью разрешил дочери его нарисовать.
Все время вспоминая тот день, на её глаза наворачивались слезы. Прошло только полгода, и боль от потери была сильнее чем обида и злость на мать, которая продала коллекцию отца, чтобы сюда переехать. 

Она не спеша встала и постепенно покинула парк, шурша ногами и смотря вниз, как и все, кого она видела. Лучше ничем не выделяться и не показывать, что тебе плохо, иначе загнобят.
– Скотина! Не смей мне больше звонить! 

Уже на пороге дома Анна слышала, как её мать посылает очередного ухажера. Ещё бы вчера девушка возмутилась, ведь прошло не так много времени со смерти отца, но ей было все равно. Мать Анны только на людях носила траур а сама была не прочь завести новое знакомство на стороне. 

– Анна, ты вернулась? – В проходе показалась женщина в шелковом халатике и с сигаретой в руках. Волосы женщины были растрепаны, а чулки на ногах порваны. 
– Обед на столе. 

Она хотела обнять дочь, но та отшатнулась от неё, пятясь в сторону лестницы и с презрением и отвращением глядя на мать. 
Ничего не сказав, Анна отправилась в комнату, поднимаясь по скрипящим ступенькам.

– Ненавижу! Лучше бы отец был жив, а не ты! – с грохотом она захлопнула дверь, закрыв на замок, но уже через пару минут в дверь начала ломиться взбешенная мать, которую такое отношение дочери явно не радовало.

– Я растила тебя, дрянь! Обед сегодня не получишь!

Дверь не поддавалась и, стукнув по дереву рукой, она ушла вниз.
Убедившись, что это подобие матери ушло, она стала разбирать вещи из коробок, которые они нашли в подвале дома: книги, игрушки, одежда. Большинство из этого уже не пригодиться, потому что их очень сильно потрепало время, но какие-то вещи, ещё могли бы пригодиться.

Книги по кулинарии, романы!

Анна с диким восторгом рассматривала то, что осталось от прежних хозяев, которые по тем или иным причинам не смогли забрать эти вещи с собой. 
Даже мячик- старый полуспущенный мяч лежал на самом дне одной из коробок. Взяв его в руки и внимательно осмотрев, Анна нашла место прокола и поняв, что сделать тут уже ничего нельзя, отправила к остальным, таким же сломанным, вещам.

– Ещё одна книга, – пробормотала девочка, разглядывая её и не находя названия. Она была в толстом кожаном переплёте, и при этом была не такой пыльной как остальные. 

Это дневник!
Пролистывая страницы, она с удивлением для себя заметила, что это записи с по метками о дате и годе.

15 июня 1885 год.
Из дневника:

Боже, помоги нам! Моя жена - моя драгоценная Линда рожает! Как же она кричит! Я не представляю себе какого это, и боюсь представить. Но акушерка, приехавшая с доктором Андерсоном, сказала, что все хорошо и скоро мне вынесут дитя. Боже, пусть это окажется сын... Я так давно мечтал о наследнике, которому бы смог передать все свое дело.

15 июня; 3 часа после полудня.

Уже четвертый час мне не говорят, что происходит. Врачи бегают по дому то за водой, то за полотенцами и ничего. Ничего не хотят говорить мне! Черт бы их побрал! От этого стресса я почти полностью опустошил бутылку коньяка, подаренный мне на юбилей сэром Ричардом Генбургским.

15 июня; 7 часов вечера

Я никогда не видел такого ужаса на лице акушерки. Она вышла со свёртком в дрожащих руках и протянула его мне со словами:

– Он одержим, спасайтесь!
Подбирая подолы платья, она выбежала из дома, больше ничего не сказав. Я до сих пор прибываю в недоумении, рассматривая маленькое личико рожденного сына. Наверное, ища в нем признаки присутствия беса.
Жена отказалась от воспитания ребёнка и Боже, как я на неё тогда накричал. Мать, которая не хочет воспитывать сына не может называться таковой! Господь мне судья!