Помни

Помни

1.

— Отвези меня домой, пожалуйста, — сказала Бэт, свернувшись калачиком на краю кровати.

— В чём дело? — спросил Сэм. Он попытался дотянуться до её плеча, но она брезгливо вздрогнула от этого прикосновения. Когда же он рискнул поцеловать её затылок, Бэт резко встала и отошла к окну. Она дрожала, её кожа переливалась россыпью бледных мурашек в свете уличного фонаря. Он долго смотрел на тёмный силуэт, который пару мгновений назад принадлежал ему, и понимал, что теряет её. Пусть она поддалась, ослабела, растаяла в его объятиях, пусть дышала с ним в унисон, пусть позволяла себя целовать. Но мысли её были не здесь.

— Где ты? — спокойно спросил Сэм. — Когда вернёшься?

— Я хочу домой.

2.

Она хотела попрощаться со снегом, который бело-грязными полосами безжизненно лежал на обочине, будто его сбила фура. Она думала, что никогда не вернётся в эту зиму. Уже рыдал март, а ей рыдать не хотелось, ей хотелось весны, солнца, счастья. За окном мелькали корявые ветви непроснувшихся деревьев, они вымораживали её радость своими ленивыми позами. Она предвосхищала своё возвращение, забила голову музыкой из наушников, отвернувшись от водителя, изредка закрывала глаза, о чём-то мечтала, улыбалась в пустоту, но тут же возвращалась к реальности.

— Бэт, тебе нужно что-нибудь? Я могу купить на заправке, — сказал Сэм и встретил взгляд, полный каменного безразличия ко всем человеческим потребностям. Мужчина давно изучил эту её молчаливую привычку и смиренно вышел из автомобиля. Пока он оплачивал бензин, Бэт достала зеркало, увидела в отражении синяки под глазами и поспешила их уничтожить при помощи косметики. Сэм оглянулся на своего единственного пассажира и ещё сильнее расстроился. Он любил каждый её шрам, каждый изъян, каждую неуловимую мысль. Но больше всего он любил её грустные глаза, эти пустые, безжизненно отрешённые от всего земного, серые глаза. Он хотел бы смотреть в них постоянно, просил её не красить ресницы, не скрывать синяки, преследовавшие её сонную натуру. Он любил то, как бледный тон лица оттенял её глаза. Он хотел бы, чтобы никакая косметика не мешала ему любоваться этими глазами. Он дарил ей исключительно серебро не из жадности и экономии, а лишь для того, чтобы украшения придавали больше металлического блеска её глазам. Она говорила, что он одержим. Он улыбался и целовал её. Но сегодня он не мог повлиять на неё, она не слышала его, не хотела и не слышала.

3.

— Здравствуй, милая! — защебетала мама Бэт, обнимая единственную дочь. — Как дорога? Хорошо добирались?

— Всё отлично, — ответил Сэм, пытаясь не закричать от боли. — Всё как всегда, миссис Торн.

— О, Сэм, — почувствовав горечь его слов, сказала женщина. — Оставайся на ужин, пожалуйста!

— Спасибо, но я не могу, — отрезал Сэм. — Моего присутствия желают не все члены вашей семьи.

— Прощай, Сэм, — небрежно бросила Бэт, взяла у него из рук свой чемодан и направилась в спальню.

— Миссис Торн, позвоните мне сразу же, я приеду, — глотая слёзы, шептал мужчина. Он проводил глазами самого дорогого человека и ушёл. Мама Бэт вытерла слезу с рассечённой морщинами щеки, мысленно помолилась за Сэма и последовала за дочерью.

4.

За ужином семья Торн никак не могла наговориться. Мама, папа и Бэт — редкое, но идеальное сочетание. Миссис Торн — повелительница газовой плиты, мистер Торн — властелин крошечного магазинчика, Бэт — юная леди с неполученным высшим образованием.

— Я так вас люблю, — сказала сияющая Бэт. — А теперь я хочу увидеть его...

— Бэтти, может, не стоит? — забеспокоилась мама, дотронулась до ледяной руки девушки, но та резко вскочила, будто прикосновение безгранично любящей её женщины было внезапным уколом. Бэт молча вышла из кухни, взяла ключи и ушла прочь. Мистер Торн успокаивал супругу до самого утра.

Бэт выскочила на улицу в лёгкой куртке, оглянулась кругом: всё родное, всё прогрето воспоминаниями детства, всё пропитано её любовью. Она знала, куда идёт, знала, что до его подъезда около тысячи шагов. Она планировала беседу, выдумывала его приятное удивление и тёплый приём, фантазировала о том, с какой нежностью окажется в его объятьях. И вот она добралась. Дверь в подъезд, лестница, перила, надписи на стенах. Стук.

— Привет, я не ждал тебя так скоро, — прозвучал безрадостный голос Люка.

— Я всего лишь пару часов назад приехала, не могла усидеть дома, так соскучилась! — воскликнула Бэт и с трепетом прижалась к его груди.

— Знаешь, что, — сказал юноша. — Идём гулять!

5.

Весь вечер Бэт и Люк гуляли по городу, смеялись, вспоминали прошлое. Проходя мимо излюбленного местечка — небольшого кафе — девушка завопила, упрашивая юношу посетить родное их сердцу заведение:

— Позвольте вас пригласить на танец!

— Позволяю…

Его руки были нежно-нужны, как и прежде, когда они только познакомились… несколько лет назад. Он взял её ладонь, поднял над головами и прокрутил её лёгкое тело вокруг оси, оставив правую свою руку на её талии, как гончар, шлейфующий глиняное изваяние. Они двигались медленно, переплывая из одного конца зала в другой, не замечая других пар, но чувствуя тяжесть посторонних взглядов. В кафе вошла девушка и быстрым шагом направилась к ним.

— Люк, что это значит?! — закричала она.

— Сью, успокойся, это Бэт, я рассказывал тебе, — без тени тревоги объяснял юноша.

— Ах, Бэт… Я буду ждать тебя дома, — растерянно прошептала девушка и ушла.

— Кто это и о чём ты ей рассказывал, Люк? — отстранившись от молодого человека, спросила Бэт.