Попаданка: Удел жрицы

Глава 12. Специфика местных наук (Часть 4)

- Ну? – нетерпеливо дернула я плечами, когда молчание слишком затянулось, - Что там?

Старик, к моему удивлению, даже не шелохнулся, так и остался стоять, скрюченным памятником самому себе. Из странного оцепенения его не вывели ни мои окрики, ни даже то, что предмет его изучения из поля зрения у него исчез, переместившись за спину.

«Что же могло его так озадачить?» - задумалась я и, аккуратно оттеснив мужчину от прибора, сама заняла его место. Понятное дело, увидеть ничего не удалось, раздвоиться мне было не дано, но руку перед окуляром я все же сунула, да так и замерла. По ту сторону стекол и сфер оказалась нечто, отдаленно напоминающее мою конечность. Да это была явно рука, но, к моему ужасу, совершенно черная, будто покрытая толстым слоем пепла, с изредка вспыхивающими на месте вен огненно-алыми прожилками. Легкий черный дымок, тянувшийся от нее, заставлял пространство в десяти сантиметрах буквально дрожать. Я пошевелила пальцами, лишь ради того чтобы убедиться – это все в самом деле принадлежит мне. Что ж… если это моя рука, то на что похоже все остальное!? Что-то с родни Скверны? Демонической, наверное. Я озадаченно отодвинулась. Что бы это ни было, хорошие вещи так выглядеть не могут. Странное приспособление тут же было развернуто мной в сторону своего изобретателя. Впрочем, на него оно не подействовало ровно никак, сквозь окуляр мне показался обычный мужчина, так что, пришлось еще раз посмотреть на свою руку, лишь бы убедиться: не привиделось.

- И что это должно значить? – произнесла я, вовсе не надеясь на ответ. Явно ошеломленный старик сейчас был не способен выдавить и слово. К сожалению, времени на то, чтобы дать ему прийти в себя, и таки объяснить, что же мы оба увидели, у меня попросту не было. Странным было уже то, что мне позволили столько времени провести здесь в одиночестве, но то, что это ненадолго, было очевидно.

Я окинула беглым взглядом комнату, заваленную хламом, совершенно неизвестного мне свойства, прикинула, сколько еще неожиданностей могут хранить в себе эти горы невиданной утвари, приборов, пробирок и склянок и, приняв для себя пусть и неприятное, но кажется единственно верное решение, уверенно скомандовала: - Собирайтесь. У вас три минуты на то, чтобы взять самое ценное.

Несколько секунд понадобилось на то, чтобы осмысленность вернулась во взгляд моего собеседника. Он отмер, глянул на меня как-то странно, кивнул и кинулся первым делом к столу, из ящиков которого торчали вперемешку свитки и толстые томики. Я глянула на его попытку взять все и сразу с искренним сочувствием. Для того чтобы вывезти все, ему понадобилась бы телега, а никак не скромная холщевая котомка.

- Берите только самое необходимое, без чего не сможете обойтись. И учтите, сюда вы больше не вернетесь.

После этих моих слов, старичок как-то совсем отчаянно вздохнул и с двойным усердием принялся упаковывать бумаги. Его странное неживое выражение лица и дикий энтузиазм, с которым он поспешно собирал свои драгоценные труды в мешок, оставили во мне неприятный осадок. Я ожидала бурной реакции: долгих уговоров, криков и брани, просьб позволить ему остаться, или хотя бы забрать вещи, но никак не обреченного принятия. Это настораживало. И особенно жутко становилось от мысли о том, что в немалой степени такой реакции поспособствовало увиденное им пару минут назад. Во всяком случае, никакого иного логического объяснения у меня не было. Как и не было времени его придумать. Из соседней комнаты донесся какой-то неразборчивый шум, напомнивший мне об истинной цели моего здесь пребывания.

- На выход! – приказала я, поспешно выталкивая мужчину сперва в темный коридор, а затем и в пустой зал, на полу которого все так же валялся сорванный мной гобелен. Шум, доносившийся с улицы не оставил мне повода для сомнений – времени и впрямь осталось мало. В здании я ориентировалась смутно, от того, комнату пришлось выбирать по наитию. Первая же, оказавшаяся на моем пути мне показалась неплохим укрытием.

- Оставайтесь здесь, - распоряжалась я, поспешно срывая с пальцев кольца, - Как повалит дым и начнется суматоха, незаметно выйдете из дома. Внимание на вас вряд ли кто обратит, так что все должно получиться. Уйдете, куда глаза глядят, так далеко, как только сможете уйти, а там постарайтесь затеряться, да желательно так, чтобы я больше никогда не услышала вашего имени. Понятно?

Мужчина заторможено кивнул, так что я даже усомнилась: понял ли он значение сказанных мной слов.

- Этого должно хватить на первое время, - кольца перекочевали в морщинистую руку, - Распоряжайтесь с умом. И помните, о чем я вас просила. Никогда в жизни я больше не должна услышать вашего имени. Иначе, есть участи похуже той, что досталась вам.

- Моя работа – все, что у меня было! - прошептал старик едва слышно.

- Не все. Вам придется научиться радоваться тому, что вам хотя бы сохранили жизнь. Не буду врать, мне представляется довольно опасным то, что вы делали здесь, и что теперь узнали обо мне. Поэтому, я очень рассчитываю на ваше благоразумие, и, конечно, умение держать язык за зубами. Надеюсь, мы понимаем друг друга?

- Определенно. Поверьте, я еще не выжил из ума, чтобы перечить существу, пришедшему к нам из Темных миров.

Я коротко кивнула, и бросив еще один прощальный взгляд на нового знакомого, поспешила обратно в лабораторию, снедаемая желанием вернуться и расспросить его обо всем подробно. Вскользь оброненная фраза о «существе из Темных миров» лишь распалило мое любопытство, но никак не дало понимания, что, по его мнению, я есть такое. Во всяком случае, из всех встреченных мной существ, этот странный ученый, или даже скорее алхимик, оказался первым, кто безошибочно определил – я из другого мира. Что само по себе уже было интересно. К сожалению, дела куда менее приятные и более насущные уже не терпели никаких отлагательств. В оглушительной спешке я ворвалась в лабораторию вновь, наспех смела шкатулку с огонь-порошком в первый подвернувшийся под руку мешок, туда же, без лишних церемоний отправила прибор, сквозь который мне впервые довелось взглянуть на свою истинную сущность. Будет время – с этим я еще успею разобраться. К сожалению, времени на что-либо еще, уже не было совершенно. Шкаф со склянками, в которых хранились всевозможные реактивы, был опрокинут мной в считанные секунды. Вслед за ним пошел напольный котелок и все, что стояло на столах и могло разбиться, рассыпаться или разлиться. Последним элементом учинённого мной погрома стала негаснущая горелка на отдельно-отведенном столе. Огонь, с радостью лизнул предложенную ему бархатную штору, и туго скрученный свиток, который я отшвырнула в сторону, прежде чем и сама горелка оказалась на полу, разливая по паркету горящее масляное пятно. Комнату я покидала быстро, и не оглядываясь. Уже у входа поспешно зашвырнула несчастный гобелен в бездну бушующего пламени, и плотно захлопнула за собой потайную дверь.