Попаданка в работе. Избранная синей пыльцой.

Глава 1

– Мам, я не знаю, как, но ты должна мне помочь! – выпалила я с раздражением. – Ты же мама, у тебя там и жизненный опыт, и прочее, и тому подобное, придумай что-нибудь!

– Ну, доченька, ты уже взрослая и сама в состоянии решить все свои проблемы… При чем тут я?

– Я, конечно, взрослая, но в моем понимании есть более взрослые люди. Такие, как ты, папа, тетя Роза и прочие наши родственники.

– Карина, я в твоем возрасте уже замуж вышла, – ехидно заметила мама.

– Сочувствую! – недовольно буркнула я и села в кресло напротив мамы.

Несмотря на занавешенные шторы, было заметно, что ленивое солнце уже начинает освещать дворик, а день набирает свои обороты. Сколько себя помню, я всегда очень любила смотреть в окно. С нашего седьмого этажа открывался отличный вид на парк, расположившийся неподалеку. Помню, как в детстве, когда родители включали какое-нибудь кино в гостиной, я приходила в свою комнату, залезала на диван, расположенный рядом с окном, и читала. Интересно, что с детства моя комната мало изменилась: все тот же шкаф с зеркалом, занимающий половину стены, огромная карта мира, мягкое и очень удобное кресло в углу, телевизор. Только на месте комода с игрушками появился туалетный столик, а место дивана под окном заняла удобная кровать. Именно на кровати и сидела мама, а я заняла удобное положение напротив.

Мы неподвижно смотрели друг другу в глаза, заранее зная, что победа в этой схватке будет за мной. Холодная молодость против доброй мудрости. Несмотря на то, что у мамы была пара лишних килограммов, она была обладательницей весьма привлекательной внешности. Густые волосы, зачастую собранные в высокий пучок, густые брови, а также необычно молодые глаза делали мамину внешность одновременно величественной и какой-то располагающей. К сожалению, такие ее черты абсолютно не передались мне. Моя красота была совсем другая - более приземленная и угловатая, я бы сказала. Меня можно было часто увидеть с нахмуренным лбом, растрепанными прямыми волосами и ехидным надменным взглядом. Но что выросло, то выросло. К моим двадцати четырём годам я научилась замечать и подчеркивать все достоинства своей внешности и красиво нести холодную рассудительность в этот мир. Пока я рассуждала, мама устала играть в гляделки и отступила.

– Ладно, давай, объясни нормально, что я должна сделать.

– Завтра должен прийти курьер и принести посылку. А ты ее должна принять…

– Подожди, – перебила меня мама, – ты неправильно начала. Я так понимаю, правильнее будет сказать: «Мама, ты должна отпроситься с работы, принять посылку…», - верно?

– Ну да, – раздраженно ответила я, так как голова уже кипела. – Принять посылку, распаковать, проверить, все ли там на месте. Я тебе, кстати, заранее оставлю список, что там должно быть. Затем нужно сфотографировать всё содержимое, чтобы я оценила состояние товаров, после этого отпустить курьера, а потом сразу привезти бокалы из посылки мне на работу. Главное - их не разбить, а то даже боюсь представить, сколько они стоят!

– А с остальными вещами из посылки что делать?

– Аккуратно положить в самое безопасное место и надеяться, что с ними ничего не случиться, – устало ответила я. – Ну как, сделаешь?

– Сделаю, – услышала я театральный вздох. – Но я не понимаю, если это дело по работе, почему ты не можешь сама остаться дома и принять посылку, или почему ты ее не заказала на рабочий адрес?

– А вот это самое интересное! Посылку заказала не я, а жена моего начальника. Я как-то упустила тот момент, когда из личной помощницы Владимира Андреевича я превратилась и в помощницу его жены. Но самое важное - этот момент пропустила не только я, но и сам Владимир Андреевич. И именно поэтому я должна быть на работе и выполнять свои непосредственные обязанности.

– Но почему ты все это терпишь, выскажи ты им все!

– К сожалению, или к счастью, я получаю слишком хорошую зарплату, чтобы ругаться из–за надобности привезти бокалы и отдать их куда-то там, точно уже не помню куда, надо будет посмотреть.

– Все равно, себя надо ценить и любить, – недовольно буркнула мама.

– Вот я и ценю, и не уверена, что на другой работе смогу оценить также, – парировала я, но вовремя уловила мамин недовольный настрой. Ясно, что нужно как-то ее отвлечь и разбавить обстановку. – Кстати, мам, посмотри, какое платье я себе купила, – крикнула я и побежала в свою комнату переодеваться. Общий шоппинг всегда сближал нас с мамой и поднимал ей настроение. Примерка же нового наряда дочерью, которую она считала идеальной - мероприятие ничем не хуже.

Мама вошла в комнату как раз в тот момент, когда я завязывала ленты на спине, разглядывая себя в зеркало. Высокая, с прямыми волосами холодного русого оттенка, изумрудными глазами и достаточно пухлыми губами. Моя внешность всегда отличалась холодными тонами, (как и характер - часто любили пошутить родители), но всю эту холодность всегда очень выгодно подчеркивал сиреневый цвет. Именно такого оттенка платье, еще и облегающего кроя, сейчас было на мне. Ну не могла я пройти мимо сиреневых вещей, уж простите. Хотя моя тетя Роза часто шутила, что фиолетовый, а значит и сиреневый – это вдовий цвет. Но чтобы этого опасаться, нужно сначала замуж выйти, а мне это в ближайшей перспективе не грозит.

Тем временем мама явно сменила гнев на милость и начала поправлять мне подол, но тут в дверь позвонили.

– Ты кого-то ждешь? – удивилась я.

– Нет… – услышала я удивленный ответ. – Может, твой курьер раньше приехал?

– Не должен, может, папа ключи забыл?

– Кариночка, твой папа никогда ничего не забывает… Даже годовщины все помнит – парировала мама.

– Вот видишь, дочери всегда выбирают мужчин, похожих на отцов, но наш папа уникален, смирись, я долго не найду себе спутника жизни!

Видно, мы обе понадеялись, что это какая-то реклама, и что больше звонить не будут, потому что к двери никто не пошел. Но надежды были напрасны, и звонок повторился. – Открой, пожалуйста, не пойду же я в этом платье открывать.