Попала в Хогвартс

Часть 1|Глава 1 - Письмо

Россия, 25 августа 1993 года.

      Сегодняшнее утро было под стать моему мрачному настроению. Родители уже на работе, и поэтому за завтраком меня некому было отругать за недовольное лицо. Не сказать, что меня расстраивал этот факт. Нет. Он даже радовал. Родительские упрёки по этому поводу всегда раздражали меня, будто это что-то за гранью понимания!

      Я поставила чайник на разожжённую плиту и параллельно занялась приготовлением яичницы.

      «25 августа, только подумать! Скоро опять в школу и никаких полуночных посиделок за книгами», — подумалось мне, пока руки на автомате разбивали яйца и выливали их содержимое на разогретую сковороду с маслом.

      Чайник тонко засвистел, оповещая о том, что вода закипела.

      — Чёрт, — вырвалось у меня, когда я заглянула в буфет, где должен был быть кофе, — закончилось! Видимо, придётся довольствоваться чаем.

      Тем временем по стеклу окна застучали первые капли дождя. Я улыбнулась.

      — Хорошо, что сегодня не нужно к репетитору по английскому.

      Хотя, мне в любом случае пришлось бы идти на урок. Иначе родители узнали бы о моём прогуле и началось…

      Мама хотела, чтобы я занималась французским, но я настояла на том, чтобы она отдала меня репетитору по английскому. Тогда мы с ней знатно поссорились. Но что я могла поделать с собой? Мне нравился этот язык, и он, к тому же, давался мне проще остальных, как мне казалось.

      Дождь усилился и лил уже как из ведра. Я снова улыбнулась. Мне нравился дождь, правда только тогда, когда я была дома.

      Я выключила плиту; моя яичница немного подгорела, но есть можно, а вот с заваркой чая получилось всё гораздо лучше. В принципе, завтрак удался на славу!

***

      Ближе к трём часам дня дождь прекратился, и через тучи изредка пробивались солнечные лучи.

      Я лежала на диване, который стоял у окна в гостиной и лениво переворачивала страницы какого-то сухого романа, при этом украдкой поглядывая на циферблат настенных часов. Хоть я и не любила эту комнату за её интерьер, но всё равно проводила здесь большую часть времени, а всё потому, что здесь был очень мягкий диван.

      Деревянные полы гостиной были выкрашены в красновато-коричневый цвет, обои голубоватые, с узором розовых цветов шиповника. Посреди комнаты расположился зелёный выцветший и потёртый старый ковёр, на котором стоял небольшой столик с телевизором.

      Всё время говорю родителям, чтобы они передвинули его к стене, иначе кто-нибудь точно споткнётся об него.

      Справа от дивана находился сервант с хрустальной посудой, которая доставалась оттуда по большим праздникам и книжный шкафчик, забитый книгами до упора. В основном, романами.

      Раздался стук, я отложила своё бульварное чтиво и поплелась открывать дверь.

      — Здрасьте, дядь Максим! — притворно радостно поздоровалась я с местным почтальоном.

      Максим Никифорович Дятлов был другом моего отца и поэтому никогда не упускал момента заглянуть к нам, когда разносил почту.

      Это был мужчина средних лет с тёмным волосами и карими миндалевидными глазами. Человек он был хороший, весёлый, но любил выпить.

      — Привет, Катя, как поживаешь? Что, родители ещё не пришли с работы?

      — Неплохо, — ответила я на первый вопрос. — Они задерживаются, но скоро должны подойти, подождёте их? Могу чаю заварить.

      — Я бы с радостью, Катенька, да ещё не всем разнёс почту…

      — Как хотите, — пожала я плечами. — Для нас что-нибудь есть?

      — Да, кстати, спасибо, что напомнила! Вот, это вам, — Максим Никифорович быстро перебрал содержимое своей массивной почтальонской сумки и протянул мне свежий номер газеты, а также несколько счетов за коммунальные услуги. — Передавай отцу «привет» от меня! Возможно, зайду чуть попозже.

      — Угу, всенепременно передам, дядь Максим, — заверила я на прощанье и закрыла дверь.

      Я небрежно кинула коммунальные счета на кухонный стол; меня больше интересовала газета, пахнущая свежей печатью и влагой, она так приятно холодила пальцы рук.

      Как только я развернула прессу, оттуда что-то выпало и залетело под стол. Что это? Ещё один счёт за какую-нибудь несуществующую коммунальную услугу?

      Наклонившись, я вытащила из-под стола не что-нибудь, а настоящее письмо. Оно было запечатано пурпурной восковой печатью, украшенной гербом, на котором были изображены лев, орёл, барсук и змея, а в середине — большая английская буква «H». На самом же конверте изумрудными чернилами красивым витиеватым почерком было выведено так же на английском:

Мисс Г. Д’арк, Россия, Подмосковье, город Истра, улица Урицкого, дом 12, кухня.

     — Кто такая Д’арк? Никогда не слышала такой фамилии, — прошептала я. — Надо будет спросить у родителей, может я смогу познакомиться с ней, и она поможет мне с разговорным английским. Госпожа Д’арк точно его знает, если ей из Англии письма пишут. И с чего бы здесь указан адрес нашего дома?

      «Ошибка? А если нет?»

      Совесть настойчиво твердила мне, что письмо не моё, и я не имею права читать его, а любопытство говорило, чтобы я взглянула, что там в этом конверте, к тому же я могла нагреть восковую печать и вновь аккуратно запечатать письмо и эта девушка ничего бы не узнала. Впрочем, чтобы не сказала совесть, я её особо никогда и не слушаю.

      В аккуратно вскрытом мною конверте, обнаружились два сложенных пергаментных листа и ещё что-то очень походившее на билет в поезд. Я развернула один из вложенных в конверт листов. На нём было написано следующее:

ШКОЛА ЧАРОДЕЙСТВА И ВОЛШЕБСТВА «ХОГВАРТС»

Директор: Альбус Дамблдор