Попандос, или Как я стала принцессой горгулий

Глава 1

— Слава Богам Алестериума, она очнулась! — услышала я радостные вопли прямо возле уха.

Чудесно пахло цветами, словно я находилась в райском саду.

Кто-то ласково погладил меня по волосам, определенно, это была женская рука. Мягкая, небольшая и приятная. И меня как током ударило. Я и забыла, когда меня вот так жалели в последний раз.

Мама умерла, когда мне стукнуло десять лет, а младшему братишке было около трех. Тогда я озлобилась на весь мир, оценки в школе резко упали, а поведение ухудшилось настолько, что даже отец махнул рукой. Про таких, как я, говорят, что их воспитала улица.

Я поморщилась недовольно, чем вызвала новую волну радости у присутствующих. И чего это они вокруг такие шумные и счастливые?

Голова жуть как раскалывалась, хорошо же меня приложило. Думала, все уже, отправлюсь на тот свет.

Повезло.

Я подвигала руками и ногами. Еще как повезло! Я могла ими шевелить. И почувствовала облегчение.

Когда упала с крыши на спину, что-то хрустнуло, тело пронзила острая боль, а потом туловище и конечности словно оцепенели. Тогда еще подумала, что повредила позвоночник. А затем огромный баннер, который задела во время падения, спланировал прямехонько на меня…

Вот уж порадовались те уроды, что гнались за мной! Ну, ничего, выпишусь из больницы...

Тут я задумалась, а в ней ли, родимой, нахожусь?

Я все еще лежала на чем-то мягком и никак не могла открыть глаза. Веки казались тяжелыми, просто бетонными.

Где это я, интересно? Тому, что я жива, мог обрадоваться только один человечек. Мой брат. А я тут целую толпу собрала, визжащую и благословляющую каких-то богов.

Черт!

Неужели в секту попала? Глаза, зараза, не продрать. Хоть бы увидеть, где оказалась.

Кто-то захватил мою руку в плен и похлопывал по ней какой-то шершавой лапой. Что за сердобольный?

Мне все же удалось приподнять одно веко.

Лучше бы не открывала глаз, увиденная картина повергла меня в шок. А я уже радовалась, что ничего не повредила. Мозги точно пострадали, иначе как объяснить вот это?!

Ожившее каменное чудовище, страшное такое, что во сне не приснится, хлопало меня по руке и смотрело с такой любовью...

Надеюсь, не с гастрономической.

Я с трудом сглотнула, удержавшись от визга. Только глаза зажмурила от страха. Вдруг исчезнет, рассосется само собой? Я на своем маленьком веку многое повидала, но вот такое! Это какой секты-то последователь? Демонической?!

— Дочурка моя ненаглядная, это твой папочка. Открой глазки!

Я еще сильнее зажмурилась. Нет-нет! А сама руку (пока еще невредимую) тихонько освободила и прижала к груди, сердце при этом заходилось в ритме тяжелого рока.

— Доченька, — послышался такой нежный и певучий голос, что я все же клюнула, открыла глаза и увидела женщину невероятной красоты.

Эта фея точно не моя мать. Про «отца» вообще молчу.

У красавицы неопределенного возраста, наклоненной в мою сторону, по груди спускались длинные светлые волосы и терялись за чертой постели. Не удивлюсь, если они касались пола. А глаза!

Я зависла, как моник компьютера.

Большие, как бирюзовые озера, в них светилась житейская мудрость и разлились сияющими просторами любовь и безмятежность. Разве такие бывают?

Но при этом в ее глазах от набегающих тревожных волн качалась лодка, и эта лодка была направлена на меня.

Я растерялась и почти забыла про чудовище. Вспомнилась мама.

Я ее плохо помнила, но остались некоторые фото. Их я хранила, как особую ценность. Так она смотрела бы на меня, если бы узнала, что дочь в больнице.

Сердце сжалось от тоски и жалости к себе. Эх, Томка, угораздило же тебя!

Но, привыкшая не канючить, тут же себя одернула. Постойте! Я вроде как в палате должна находиться, может, галюны накрыли? А что, вполне. Ну откуда взяться этому монстру в реальности?

Я уже более спокойно разглядывала его. А ничего такой. У этого редкостного красавца еще и крылья за спиной в сложенном состоянии свисали. Точно демон.

А мои галюны решили поговорить. Ладно, послушаю.

— Рагр, ты же знаешь, какая она молчаливая, слова не вытянешь, зачем давишь на нее? — произнесла с упреком женщина неземной красоты.

— Душечка моя, — вот тут у меня рот открылся, и я во все глаза посмотрела на ожившую каменную статую с Нотр-Дама де Пари. Такое ласковое обращение из уст чудовища вообще дезориентировало, и при этом монстр выглядел виноватым и слегка заискивающим. — Я же переживал, что мог потерять нашу ненаглядную девочку.

До меня стало понемногу доходить.

Ангел и бес спорят о моей судьбе. Кто заберет мою душу. Я все же умерла, а ведь впереди у меня еще столько непрожитых лет! У-у-у! Знала бы, что ад и рай существуют, вела бы примерную жизнь.

«А уже фсе, фсе, фсе, а надо было раньше…»

Пригорюнившись, я медленно обвела комнату глазами.

Огромный пещерный зал, уставленный старинной мебелью. Вокруг куча непонятных и таких же уродливых созданий, как то чудище, только женского рода, разодетых в смешную одежду.

Слева провал вместо окна, а из него открывался чудесный горный пейзаж с радугой. Хоть полюбуюсь на прекрасные виды в последний раз, пока этот демон не утащил в ад. А плохие девочки только туда и попадают. Каюсь, пару приводов в полицию имела за драку.

— И все же давай позволим ей отдохнуть, раз миновала смертельная опасность.

Этот бес по имени Рагр явно не хотел уходить, но послушно последовал за ангелом.

Это они передышку мне дали? Ну, спасибо.

— Мы навестим тебя, как только ты проснешься, — ласково произнесла женщина, властным жестом показывая всем удалиться из комнаты.

Я почувствовала облегчение.

Толпа шумно вздыхающих и сочувствующих чудовищ покинула зал, и воцарилась долгожданная тишина. Может, поспать?