Попавшие 2

Глава 1

Что такое разочарование?

Лет десять назад, может быть, чуть меньше, Санька мечтал о новой PS-приставке – она ему даже снилась. Только о ней и говорил с матерью, намекал, клянчил. И мамка, кажется, прониклась: то отбрыкивалась, а тут начала как бы между прочим спрашивать, а что это, а как выглядит, а сколько стоит? Вопросы были далеко не праздными – приближался санькин день рождения, и он, будучи парнем смышленым, на самом деле решил, что получит на праздник вожделенный предмет.

Иногда мечты сбываются, не правда ли?

Помнится, сильно нервничал, когда не мог развязать узелок синтетической ленты, стягивавшей коробку подходящего размера. Мама пришла на помощь, перерезав ее ножницами. Потом тряслись руки, когда он рвал красочную упаковочную бумагу, постепенно обнажая коробку в окружении стайки дружбанов, которым он все уши прожужжал про то, что теперь и у него будет своя приставка. Уже когда показался уголок коробки, появились первые подозрения. И они только усиливались по мере того, как упаковочной бумаги становилось все меньше. На полпути к цели Санька уже понял, что ЭТО не то. Но он все еще надеялся на чудо. Даже когда последние куски обертки упали на пол. Даже когда посмотрел на маму, продолжавшую загадочно улыбаться, как будто говоря: не верь глазам своим, загляни внутрь! Он заглянул и увидел…

…конструктор «лего» - именно то, что было указано на коробке.

М-да…

Как раз тогда с Сашкой и случилось первое в жизни разочарование.

Потом их было еще много, а последнее произошло только что, когда Маринка, девушка его мечты, приставила пистолет к его лбу.

И дело даже не в пистолете! Хотя и в нем тоже – страшно ведь, особенно если представить, как остроконечная пуля пробивает черепную коробку, делает аккуратный канал в сером веществе и вылетает наружу, вырывая изрядный кусок все того же черепа, но уже с другой стороны. Однако гораздо сильнее страха было именно разочарование. Он для нее песни пел! Он ради не сунулся в такую жопу, что до сих пор вспоминать жутко! Он жил мыслью о том, как вернется к ней, выложит добытые трофеи и отдаст их ей вместе с рукой, сердцем и прочим своим влюбленным ливером.

А она… пистолетом в него тычет.

Обидно…

Так обидно, что и смерть казалась на этом фоне сущим пустяком. Более того – самому хотелось сдохнуть, чтобы забыть, развидеть, разлюбить.

И ведь никаких сомнений не было в том, что Маринка выстрелит. Взгляд у нее был такой, красноречивый. Холодный.

Зачем? Он ведь и так бы ей все отдал!

- Артефакт,- прошипела девушка, чем напомнила Саньке змею.

Да на, подавись!

Нет, не сказал, подумал. Не потому что испугался – просто язык не ворочался по причине все того же разочарования, сводившего скулы.

Он сунул руку в карман, нащупал что-то округлое, металлическое. Это была граната, та самая, которую дал ему Пан. Пройдя все круги подземного ада, Санька не воспользовался ею. Все берег, на крайний случай. Так может быть, теперь самое время?

- Только без глупостей!- предупредила его Маринка и отошла назад, продолжая держать Глушакова под прицелом.

Точно, ведьма! Чувствует опасность, зараза.

Нет, не успеет Санька ничего. Пока вытащит гранату, пока кольцо выдернет, пока замедлитель сработает… Его пулями нашпигуют, как булочку изюмом. А идея была хороша: одним махом всех – и Пана, и ЕЕ, и себя заодно, чтобы не мучиться.

Но нет.

Оставив гранату в покое, Санька полез в другой карман. Теперь уже пистолет уперся в затылок. Это Пан подсуетился. На всякий случай. Только напрасно, не было в планах Глушакова ничего такого. Да и арт этот непонятный не нужен был ему и даром. Пусть забирают и уходят. Лишь бы оставили его в покое зализывать раненое сердце.

- Это что?- недоверчиво покосилась на детский кубик Маринка.

- Арт,- ответил Санька, как будто плюнул.

Девушка вопросительно посмотрела ему за спину, на Пана, спросила:

- Это точно ОН?

Боевик обошел Саньку, тот взглянул на него и задумался: «И чего она в нем нашла? Урод уродом, такой ночью из-за угла покажется, ссаться потом месяц будешь». А может, как и его, Саньку, использует? Поматросит, поматросит, да и бросит?

Пан же разглядывал арт, как будто видел впервые. И было в его глазах столько недоверия, что и сам Санька начал сомневаться – а не развела ли его жуткая девочка из подземелья? Ведь всю дорогу кубик лежал у него в кармане, но ничего такого за ним Глушаков не заметил, не почувствовал. Кубик, как кубик.

- А мы сейчас проверим,- буркнул Пан, вскинул пистолет, метя Саньке в лоб, и нажал на спусковой крючок.

Раздался громкий выстрел, заглушивший вырвавшееся у Маринки «Ах!». Глушакова отбросило назад, на стенку остановки. А потом произошло нечто странное. Вместо того чтобы удариться об нее спиной, Санька пролетел сквозь стену и упал на потрескавшийся асфальт. Для человека, схлопотавшего пулю в голову, он чувствовал себя неплохо. Да что уж там – просто замечательно чувствовал, как будто пуля прочистила мозги… в определенном смысле этого слова. Мысли были ясными, четкими, молниеносными.

И что это только что было? Из реальных объяснений самое вероятное – Пан промахнулся. С двадцати-то сантиметров?! Ну, значит, умышленно выстрелил мимо. Сам момент выстрела Санька не видел, успел зажмуриться от страха. А что назад отлетел, так это он сам шарахнулся, опять же на рефлексах. Ну, ладно, допустим… Но каким непостижимым образом Санька умудрился провалиться сквозь стену? Не было там никакой дыры, она и сейчас стояла целехонькая, и Санька пялился на нее, как… В общем, удивленно смотрел, с непониманием.

Чертовщина какая-то!

Взглянул на кубик. Заметил, как меркнут буквы, только что ярко светившиеся цветами той краски, какой они были некогда нарисованы, и снова становятся тусклыми, выцветшими.

Из-за остановки выскочил удивленный Пан, а за ним показалась не менее пораженная произошедшим Марина.

Санька вскочил на ноги, как ошпаренный, быстро сообразил, что с ним все в порядке. Вот ничего его не берет – ни пуля в лоб, ни головой об асфальт. А Пан все никак не мог угомониться: надвигаясь на Саньку, он поднял пистолет и начал стрелять.