Попробуй спрятаться

1 отрывок

Оксана Обухова

ПОПРОБУЙ  СПРЯТАТЬСЯ

1 часть

С первого взгляда на нового квартиранта Ярослав Филимонович понял, что тот большая сволочь и идейный жмот. В иные годы Филимонович такому типу и руки б не подал, но в последнее время за однокомнатной берлогой господина Зайцева закрепилось булгаковское прозвище «нехорошая квартирка» и выбирать не приходилось.

Скрепя сердце, Ярослав Филимонович назначил жмоту Жоре предоплату, слегка поторговался и отдал ключи, печенкой ощущая – очередную плату придется выбивать с ОМОНом, поскольку справиться самостоятельно с пузатым, страшноватым квартирантом получится навряд ли. Жора промышлял скупкой краденого. Базировался на площади у трех вокзалов, предлагая купить у граждан все, от икон до прогоревших алюминиевых кастрюль. Уже лет двадцать, с легкой руки обобранной им бабульки, за Жорой закрепилось прозвище Антихрист.

И если бы не ряд загадочных и жутких событий, встречаться лишний раз с жильцом Ярослав Филимонович не стал бы ни за какие коврижки. Но вот пришлось, поскольку был ПРИКАЗ.

Погожим вечером, ерзая по стулу, невероятно похудевший и осунувшийся после треволнений и болезни Зайцев подобострастно взирал на квартиранта, руки коего исследовали тяжелый плоский прямоугольник архаичного ноутбука.

На пузе Жоры подсыхало пятно яичного желтка, лицо хранило невозмутимость и скуку. Но руки выдавали опытного барыгу: толстые цепкие пальцы выдавали жадность. На круглощекой, небритой харе Антихриста установились равнодушие и незаинтересованность, загребущие персты увлеченно колупали кнопочки и корпус.

-  Он только от розетки на триста восемьдесят вольт работает, - облизнув губы, напомнил Зайцев.

-  Угу, - кивнул Жора. – И на хрена он кому-то такой нужен? Чо мне с ним дальше делать? Ни спихнуть, ни подтереться…

В ответ на резонное замечание Ярослав Филимонович сиротливо пожал плечами и зажал вспотевшие ладони между коленок.

-  А кабель на триста восемьдесят – ты в квартиру проложил? – не отвлекаясь от исследований, пробурчал Антихрист.

-  Ну как бы… да, - вздохнул квартирный владелец.

-  И на фига?

Из недр Ярослава Филимоновича вырвался совершенно коровий, жалобный вздох. Ответа на вопрос недавний обувщик Зайцев и сам не знал. Провести в квартиру кабель и присобачить скрытую розетку мог только он – хозяин небольшой однокомнатной квартирки на первом этаже старинного купеческого дома в географическом центре российской столицы. Но как и, главное, зачем он это сделал, Ярослав Филимонович не знал. Понимал, что произошло это в один из странных провалов памяти, но восстановить цепь и логику событий не получалось. Обычно после таких провалов Ярослав Филимонович обретал сознание внезапно: иногда он вдруг оказывался сыт и пьян, порой бывал измотанным до невозможности. Пару раз ощущал, а секс, однако, был. Но с кем и где… убей не вспомнить! На теле оставался запах отличных женских духов, местами встречались отметины дорогой помады, и посему роптать на случай вроде бы не приходилось.

В эти странные провалы памяти сирый работник обувного ателье внезапно обзавелся дорогущим холодильником, забитым под завязку деликатесами и белыми винами. Однажды очнулся в собственной комнате, где по мановению волшебной палочки появились новые пластиковые окна и решетки на оных, вкупе с жалюзи.

Так что роптать не приходилось. Вроде бы. Шифоньер типичного предпенсионного лоха Ярика Зайцева заполнили отличные костюмы. Соседка по дому и нынешняя жена Симочка рассказывала, что в те моменты супруг выглядел стопроцентным джентльменом и лихим, совершенно заграничным, соблазнителем.

Относительно последней аттестации Ярослав Филимонович сомневался. Невыразительная внешность, определенный возраст, привычка сутулиться и шаркать слабо монтировались с ролью иностранного Казановы (а Симочка – жена, сиречь предвзята), но парфюм, костюмы и штиблеты, как ни крути, имелись. А тряпки, надеялся обувной ремонтник, меняют не только облик, но и внутреннюю сущность. Способствуют уверенности мужика.

…Квартирант с сомнением повертел в руке толстый шнур с могучим штепселем, отклонившись назад, поглядел на упрятавшуюся под столом розетку.

-  Не перегорит твоя штуковина? – спросил хозяина штуковины.

-  Нет, - твердо произнес Ярослав Филимонович. – Я проверял. Ноутбук работает только от трехсот восьмидесяти.

-  Чудны дела твои, Господи, - пробурчал Антихрист и нырнул под стол.

Компьютер тихонько загудел. Монитор окрасился ровным голубоватым светом.

До нынешнего вечера Ярослав Филимонович прикасался к странному ноуту лишь однажды.  Дотронулся, когда решил проверить его рабочее состояние. Случилось это после старта страстного любовного романа с соседкой Симочкой. (Зайцев откуда-то знал, что ноутбук не работает от обычной сети.) Но никаких пасьянсов и прочих игрушек в памяти компьютера не оказалось, на нормальные приказы ноутбук не реагировал, общаться с новым хозяином категорически отказывался. На его мониторе не оказалось «иконок» и даже стрелочки курсора, хотя и было видно, что прибор работал. Вроде бы.

Рачительная Симочка обернула ноут в чистую простынку и убрала на шкаф в своей квартире, куда молодожены перебрались, намереваясь отдавать квартирку Ярослава под наем.

Жилец Жорик вынырнул из-под стола. Хмуро поглядел на голубую панель монитора.

-  Ну? – не увидев привычных символов, сказал Филимоновичу. – И чо дальше? – Брезгливо оттопыривая нижнюю губу, Жора капризничал и сбивал цену. – Откуда у тебя вообще эта хрень взялась?

-  От прежнего жильца осталась. В счет долга за квартиру.

Врал Филимонович, что называется, на голубом глазу. Во-первых, ноутбук объявился в квартире гораздо раньше, в момент очередного провала памяти, и не имел к первому жильцу никакого отношения. А во-вторых, долгов за квартиросъемщиком не оставалось. Едва очутившись в жилище Зайцева, приличный молодой квартирант сразу объявил, что собирается отремонтировать берлогу с проваленными щелястыми полами и мебель поменять. В результате переговоров Филимонович даже решил не брать оплату за четыре месяца.