Попытка и пытка

Попытка и пытка

Мне сегодня исполняется двадцать лет. Дата, после которой я считала, что приходит понимание жизни. В пятнадцать я смотрела на брата, который старше меня на пять лет и он казался мне таким взрослым и осмысленным человеком. Самостоятельным и разумным. Ничего из перечисленного я не ощущаю в себе сейчас. Моя самостоятельность заключается разве что том, что приготовить на ужин семье. Как мне одеваться, как жить, за кого выходить замуж уже давно решили родители. Какими бы не были мои попытки достучаться до них, папа и мама твердо уверены, что правы абсолютно во всем.

Когда исполнилось шестнадцать, я набралась смелости и сказала папе, что хочу подарок, вернее разрешение продолжить учебу и не забирать документы после девятого класса. Папа посмеялся и попросил не говорить глупости. Понятно, что мое желание получить не только полное среднее образование, но и высшее, было чем- то за гранью реальности. У меня было другое предназначение в этой жизни. Так считали родители, бабушки и дедушки, дяди и тети.

Когда мне исполнилось восемнадцать лет, папа ответил согласием отдать меня замуж за дальнего родственника. Двоюродные сестры завидовали, потому что мне, необразованной и далеко не самой красивой в тухуме, попался жених красавец и аспирант юридического факультета. Было решено, что свадьба состоится через три года, когда закончится учеба и жених достроит свой дом. Мы виделись крайне редко: на свадьбах общих родственников и праздниках. Никогда не оставались наедине, практически не общались, и моего номера в его телефоне не было.

Когда соседка Разия открыла курсы шитья в конце улицы, мечтА зарабатывать самостоятельно и выйти за пределы четырех стен, которые душили с самого детства, стала реальностью. Я была очень старательной, ни один день курса не пропускала, аккуратно кроила, не спала ночами, чтобы сшить необходимую вещь. Свой недосып и усталость оправдывала тем, что скоро у меня будет свое маленькое царство, я смогу шить и надевать то, что мне нравится.

Тоном, не терпящим возражений, папа сказал, что шить разрешает только дома, только даргинские платья и только не чужим малоизвестным людям. Я уже давно сбилась со счету сколько кораблей надежды было потоплено волнами папиного непонимания, поэтому и в этот раз совсем не была удивлена и обижена.

Разия познакомила меня со своей знакомой, которая продавала ткани и аксессуары для шитья и я, с позволения папы, поехала с мамой на рынок, закупать все необходимое. Так началась работа, которая отвлекала меня от запретов, разбитых надежд и одиночества.

Однажды ко мне пришла будущая невеста, желая заказать сразу восемь платьев, разного фасона, но не выходя за грань понимания даргинского платья. Я не спала две ночи, рисовала, делала выкройки, искала оптимальные варианты в интернете. Утром позвонила той самой продавщице с рынка, интересуясь наличием тканей и фурнитуры. Я ждала маму, ибо одну на рынок меня бы никто не пустил. Но, как оказалось родители, уехавшие на соболезнование, вернутся не раньше вечера. Знакомая предложила отправить с племянником на машине все, что я выберу из наличия по фото. Другого выхода у меня не было. Согласилась. Написала клиентке, что она может прийти на примерку сегодня вечером. Ожидание стало каким – то волнительным. Когда за воротами показалась машина, я сразу выбежала на улицу.

Так мы познакомились с Ренатом. Позже он выписал номер у тети и стал слать сообщения. Мы переписывались ночи напролет, говорили обо всем. Я с детства мечтала быть стоматологом, но мама всегда высмеивала это желание, напоминая, кто я и что в нашем обществе дозволено. Ренат уже работал зубным техником, много рассказывал о работе, делился знаниями и интересными случаями из практики. Мне никогда не было так интересно разговаривать с кем – то, никогда не хотелось так внимательно слушать и запоминать. Порой, мне казалось, что после беседы я начинала говорить с таким же акцентом как и парень - стоматолог.

Прошло пол года, прежде чем я решилась на короткую встречу. Купив продукты, я шла домой, когда увидела знакомую машину. Недалеко от магазина был переулок, заканчивающийся тупиком. По дороге в школу мы часто с девочками забегали туда, чтобы снять платки и поправить волосы. Зная, что там крайне редко кто – то проходит, я завернула в переулок, за мной поехала и машина. Встреча была короткой. Я всю дорогу рассматривала свои тапочки, ибо смотреть в глаза Ренату было очень волнительно и стыдно. Потом я бежала домой как пятилетний счастливый ребенок, напевая песенки, готовила обед и делала уборку, пританцовывая и кружась по комнатам. Сердце переполняло безудержное счастье, о котором хотелось рассказать всему миру.

Спустя еще немного времени парень сказал, что нам нужно срочно встретиться и поговорить. Он решил жениться, но нужно было и мое согласие. Я была в курсе, что девушка, давая согласие выйти замуж, должна отдать любимому одно из своих украшений. Таков был обычай в тухуме у Рената, и придерживались его до сих пор. Я шла на встречу, ощущая огромнейший страх, который, как упругая паутина, сковывал нутро. Но, стоило мне увидеть зеленые глаза, не позволяющие спать по ночам вот уже много дней, сердце становилось мягким пластилином, из которого можно было слепить все что угодно, подбирая нужные слова. Я готова была смело следовать по следам любимого человека, опустив глаза, совершенно не боясь пойти по неправильной дороге, споткнуться или упасть в пропасть. Сила притяжения действовала как магнит, хотелось быстрее решить все и избавиться от построенной между нами стены в виде моих родителей и навязанного жениха.

Домой я возвращалась без золотой цепочки, подаренной бабушкой на последний день рождения. Чем ближе был дом, тем сильнее становился страх и улетучивалось состояние счастья и уверенности. Я не знала как вести себя, как скрыть состояние эйфории, готовность бежать за любовью, но не выглядеть невоспитанно перед родителями, твердо стоя на решении, принятом недавно.