Последний диалог (версия в прозе)

Последний диалог (версия в прозе)

Ночь. Полная луна осветила заброшенную деревню. Пустые дома, из которых давно уже ушли последние оставшиеся в живых люди. Здесь поселилось Зло, которое убило многих людей, мало кому удалось спастись.

На одиноком холме сидит старый ворон. Вдруг он взмахнул крыльями, взлетел и скрылся в ночи. Давайте же спустимся ниже и посмотрим, что скрывает этот одинокий холм, освещённый мертвенно-бледным светом луны.

Тёмный, холодный погреб, в который едва проникает сквозь щели в крышке слабый лунный свет. Здесь царит атмосфера отчаяния. На земляном полу сидит девушка, её руки туго связаны крепкой верёвкой, запястья уже затекли и ноют от боли. На её лице лежит гримаса боли, а в глазах видны отчаяние и страх. Но, несмотря на это, она полна решимости и не готова сдаться. Ведь она – охотница, которая пришла сюда, чтобы отомстить и убить Зло, но в итоге сама стала жертвой. И теперь час настал, скоро столь хрупкая жизнь молодой охотницы подойдёт к концу. Она обречена, ведь отсюда нет выхода.

Крышка погреба поднялась, осветив его тусклым лунным светом, и показалась вторая девушка. Это была вампирша. Волосы цвета спелой пшеницы обрамляли бледное как фарфор красивое лицо, её глаза светились хищным рубиновым огнём. От неё так и веяло холодом, который проникал прямо в душу и сковывал её тяжёлыми тисками. Она посмотрела на свою пленницу, и губы разошлись в хитрой усмешке. Вампирша медленно подошла к охотнице.

- Ну, что, доигралась? Не долго бегала нынче. И где ты теперь? – Охотница не ответила. Она с ненавистью посмотрела на вампиршу. – Молчишь? Ну-ну. Что, нечего сказать?

- Я всё уже сказала, - голос девушки был хриплым. – Какой смысл говорить с убийцей?

- Это я-то убийца? – Вампирша усмехнулась. – А не ты ли недавно размахивала своим пистолетом и орала, что убьёшь меня? А что теперь? Теперь, дорогуша, ты – жертва.

- Тебе не сломить меня! – Крикнула охотница, вот только в голосе слышалось отчаяние. – За мной придут! Тебе конец!

Темноту подвала огласил смех, от которого мороз пробегал по коже. Он эхом отражался от стен, проникал в сердце, сковывая его льдом.

- Детка, не смеши меня. За тобой никто не придёт, ведь я уже позаботилась о них, – вампирша приблизилась к охотнице, наклонилась над ней и прошептала. – Теперь мы одни.

- Что ты сделала с ними? – Голос предательски дрогнул, в нём слышался страх. А шёпот шелестел, словно ветер во тьме.

- Ты хочешь знать? Испугалась? Я чувствую твой страх, малышка.

Вампирша упивалась страхом охотницы, ей нравилась эта дрожь в голосе, это было, словно экстаз. Скольких она уже убила? Девушка давно перестала вести подсчёт своих жертв. И каждый раз она наслаждалась их страхом, впитывала его, он разливался по телу, вызывал наслаждение. О, это неистовое блаженство, которое доводит до экстаза! Она упивалась этим ужасом в глазах, дрожью в голосе – это самые лучшие моменты в её вечной жизни. Поэтому она и играет каждый раз со своими жертвами в кошки-мышки, чтобы насладиться их страхом и испытать это блаженство.

Охотница смотрела на вампиршу. Неужели это последние часы её жизни? Как она здесь оказалась? Всё ведь шло по плану. Она приехала в деревню, чтобы убить Зло, поселившееся там. Но в итоге... Она тряхнула головой, отгоняя мрачные мысли. И снова этот издевательский смех.

- Ты обречена. Теперь ты – моя жертва. А зачем ты вообще пришла сюда? Ну, расскажи, облегчи душу перед смертью.

- А тебе какое дело? – Буркнула охотница.

- Да ладно тебе! Поделись, не стесняйся.

Охотница вздохнула. Вновь нахлынули прежние болезненные воспоминания.

Ты убила всю мою семью, но этого тебе оказалось мало, и ты взялась за остальных. Вырезала практически всю деревню, мало кому удалось спастить. А дальше тебя понесло, ты словно озверела, и начался Ад. Я видела всё это, видела, как умирают те, кто был мне дорог. Но я не смирилась и решила отомстить. Хотя я была не первая.

- Но станешь последней, – вампирша усмехнулась и посмотрела на девушку. Несмотря на страх, она не хотела сдаваться, и этим отличалась от остальных её жертв. Эта настырная девчонка заинтересовала её. – Почему ты не отступила? Ты же видела, что стало с другими.

- Я думала, что смогу убить Зло.

- Дурочка, меня невозможно убить, я – бессмертна. Тьму невозможно убить.

- И для бессмертия есть противоядие. Монстр должен исчезнуть.

- Да ты хоть знаешь, каково это быть монстром?!

- Мне плевать.

- Ну и дура! – В голосе вампирши послышалась обида. Она отошла и отвернулась. Охотницу это удивило.

- Что это с тобой? – ответом было молчание. Тьма словно сгустилась, будто тоже почувствовала какие-то перемены. Пространство будто было наэлектризовано, стало осязаемым, вязким, как кисель.

- Ты думаешь, легко быть монстром. Когда ты постоянно ощущаешь голод и вечную жажду, которая порой сжигает изнутри. Когда уже много столетий вместо души лишь абсолютная Тьма. Думаешь, я по своей воле стала такой?

Впервые в голосе вампирши слышалось отчаяние. Почему она так себя повела? Почему решилась на подобное? Что это? И правда отчаяние, или за этим стоит что-то большее? Она повернулась и посмотрела на охотницу. Рубиновый блеск в глазах вспыхнул яркими алыми искрами.