Последний портрет

Однажды Пигмалиону, царю Кипра, удалось вырезать из драгоценной слоновой кости статую молодой женщины удивительной красоты. Чем чаще любовался царь своим творением, тем больше находил в нем достоинств. Он назвал ее Галатеей, одел в белоснежные одежды и посадил рядом с собой на трон. Во время праздника Афродиты, отмечавшегося всеми островитянами, Пигмалион в святилище богини принес ей жертвы с мольбой:
- О, если бы у меня была жена, похожая на мое творение!
И трижды вспыхнул в алтаре жертвенный огонь в знак того, что Афродита услышала Пигмалиона и вняла его мольбе. Лучи легли на лицо из слоновой кости и царю показалось, что оно немного порозовело. Грудь расширилась, наполнившись воздухом. И Пигмалион услышал спокойное и ровное дыхание спящей.
Счастливый царь вывел новорожденную, и, увидев ее красоту, люди упали на колени и громогласно вознесли хвалу владычице Афродите, дарующей любовь всему, что живет, и могущей оживлять камень и кость во имя любви и для любви. Тут же на глазах у всех Пигмалион провозгласил девушку царицей Кипра и покрыл ее благоуханные волосы царской короной. В белоснежном одеянии с сияющим от обретенного счастья лицом она была прекрасна, как сама Афродита…
Настойчивый стук в дверь прервал раздумья юного художника, застывшего в равнодушной ко всему миру позе. Он, сперва, даже не сразу понял, что это стучат к нему, а ведь такое случалось не так уж и редко. Он был знаменитым и известным художником, стоило только взглянуть на его обиталище. На всех стенах самые разные произведения, вышедшие из-под его кисти. Здесь нашли себе место и пейзажи, и портреты, и натюрморты. Каждое творение обладало собственным характером, своей ярко выраженной волей. Он без особой охоты приоткрыл глаза и еще около минуты слушал настойчивый стук в дверь. Наконец, сделав над собой усилие, слегка прихрамывая от затекшей ноги, все таки открыл дверь настойчивому посетителю. Он увидел ЕЕ. Длинные светлые волосы мягкими прядями спадали на плечи, укрывая прекрасные ключицы и тонкую шею. Ясные, словно отражение изумруда, глаза приветливо и с улыбкой смотрели на растерянного и слегка растрепанного художника. Тонкие губы, немного приоткрыты, раскрывали ряд белых зубов. Льющиеся платье, ярко зеленого цвета, облегало тонкую талию и упругие бедра. Туфли на невысоком каблуке завершали наряд богини.
- Здравствуйте, Вы тот самый художник, о котором все говорят? – она через его плечо заглянула в комнату. Ее голос, словно мед, растворялся в воздухе, смешиваясь с ароматом легких духов.
Ему оставалось только кивнуть и отступить на шаг, приглашая ее войти. Девушка сделала несколько шагов в комнату и замерла, с восторгом разглядывая все картины, что подарил миру этот юноша.
- Я бы хотела сделать заказ, Вы можете написать мой портрет?
- К-конечно, проходите, я сейчас принесу все необходимое,- его голос дрожал от волнения, а он все никак не мог заставить себя не смотреть на нее так явно. Спустя несколько минут все было готово. Девушка заняла место на диване, удобно расположившись, закинула ногу на ногу. Он вручил ей яблоко и усадил максимально удобно. Еще мгновение и первые мазки окрасили холст. Он писал как сумасшедший, выводя каждый штрих, вырисовывая все изгибы ее божественного тела. Несколько часов напряженной работы и портрет был готов. Отойдя на пару шагов от своего творения, юный художник ахнул и упал на колени, сдерживая всхлипы. Все такая же прекрасная, но слегка уставшая модель подскочила к нему, пытая понять, что произошло, а потом, когда сама увидела портрет, осела на пол рядом с ним не в силах вымолвить ни слова, не способна даже пошевелиться. С холста на нее смотрело ее собственное отражение, будто это была фотография. Каждый штрих, ранняя морщина и даже блеск изумрудных глаз передан с фотографической точностью. Художник зажмурился, закрыл лицо ладонями и принялся раскачиваться из стороны в сторону. Это его лучшее творение, его собственная Галатея. Девушка видя, как страдает создатель такого шедевра, чуть коснулась его плеча и тихонько прошептала:
- Вы можете оставить до утра мой портрет, а завтра я зайду и заберу его.
Поблагодарив сердечно за такой прекрасный подарок, девушка едва коснулась губами его волос и, уже сама шатаясь, вышла из квартиры, прикрыв за собой дверь.
Как только она ушла парня словно охватило безумие. Он сорвал все со стен и сложил отдельной стопкой в углу, завесил везде шторы, включил свет и принялся за работу. Портреты его любви выходили один за другим, каждый прекрасен, но всегда разный. Он рисовал ее в разных местах, в разных нарядах, но всегда ее одну. Уже под утро безумец заметил одну странность, каждый следующий портрет теряет один цвет, становясь черным или белым. И вот, последнее его творение было уже полностью черно-белым, одни только глаза продолжали сиять настоящим цветом. На миг ему показалось, что его Галатея моргнула с отражения и позвала его за собой. Она манила его, звала, просила не покидать ее. Все два десятка портретов в один голос приглашали присоединиться к ним. Голова закружилась от подобного, но юный Пигмалион нашел в себе силы приступить к написанию нового, последнего портрета.
Ближе к обеду в дверь снова постучали, но ответа не последовало. Посетительница толкнула дверь и окунулась в полумрак. Ее удивлению не было предела. На стенах, на полу, на диване, повсюду были ее портреты. Они смотрели с улыбкой и немного с осуждением. На подкосившихся ногах она прошла вглубь комнаты и увидела последний портрет. На нем была она и тот самый художник, они стояли обнявшись и смотрели куда-то вдаль, отстранившись от всего мира. Девушке показалось, что люди на картине движутся, но, скорее всего, это была игра света. Портрет был черно-белым и только сам художник обладал красками, но стоило девушке коснуться холста, как черные цвета стали приобретать оттенки. Океан перестал быть темным, деревья обрели зеленый цвет, а Галатея на картине вбирала цвета себя настоящей. Постепенно картина ожила вобрав в себя все цвета и оттенки. Не понимая, что происходит настоящая Галатея шагнула в картину и стала частью последнего портрета безумного художника.