Последний снег

Птенец — I

Тропу развезло, словно на улице стоял не крепкий морозами месяц Ветра Стуж*, а царили теплынь и слякоть дней Последнего Зерна*, предшествующих месяцу Сватовства Арда*. Для стылого Форосууре такая погода была редкостью, поэтому в народе уже успели пройтись шепотки, мол, не ту невесту выбрала вечно мудрая своими решениями дроттнинг Ингельда своему пасынку. Да как успели пройтись, так и сошли на нет. А погода меж тем не менялась — радовала теплом и раздражала грязью и поехавшими дорогами.

Дарий щурился на заходящее солнце — редко кто мог спрятаться от его зорких глаз — ждал, когда же у горизонта появятся зыбкие тени бредущего обоза. Рядом зевали Нордар и Ормгейр. Мальчишкам-отрокам надоело дожидаться припозднившуюся гостью.
— Девчо-онки, — пробурчал под нос Орм и, снова зевнув, спешился. — Все время опаздывают. Хоть бы одна была исключением.
— Вернуться в кром никогда не поздно, — укорил того старший брат, но тоже спешился, бросил украдкой взгляд на Дария, бывшего ему наставником, и хмыкнул. — К тому же время в Ноктюрне считают немного иначе.
— Кьэрме рндар*, Нордар, — хмыкнул, все еще вглядываясь в горизонт, хёвдинг и тронул коня, выезжая вперед. — Ауриэм эрентар*.
— Неправда, чушь я не несу! И приветствовать пока некого, — поджал губы княжич. Дарий молча указал в сторону заката. Для мирного обоза, везущего со всем почитанием высокородства юную наследницу Вигедорна и энного количества лиг Вольной Земли, приближались гости слишком быстро. Особенно скорыми были пять всадников во главе процессии. Они неслись, не замечая, что грязь летит из-под копыт и пачкает нарядные попоны коней в упряжи возка, не видели, что ленты, завязанные, чтобы держать косы, развязались и разноцветными перьями стелются теперь следом.
— Гвальк’хи, — восхищенно протянул Ормгейр, заворожено глядя, как «степной ужас» неумолимо приближается.
— Сатакьели — древний род, история которого уходит корнями в те годы, когда территорией нынешнего Ноктюрна владели эльфы, гвальк’хи и талаугры. По преданию, вождь талаугров отдал свою сестру в жены гвальк’ху, чтобы заключить с этим воинственным племенем мир. А степняк дал вождю обещание, что со дня заключения союза его потомки всегда будут возле потомков вождя, дабы лечить тех и направлять мудрым словом. Но что интересно, Сатакьели до сих пор живут в союзе с племенами Вольных Земель и до сих пор не отдалились от императорской семьи по крови.
— Спасибо за экскурс, — засмеялся Орм, — так я вконец испугаюсь и не возьму ее в жены.
Тихо фыркнул Дарий. Немногое, что было известно об «императорских лекарях», говорило скорее о том, что девица сама даст Орму от ворот поворот. Уж слишком круты нравом были тамошние девы.

Обоз приблизился настолько, что оставаться и дальше верхом было бы проявлением неуважения. Дарий ловко соскочил на землю, выпрямился и кивнул княжичам, чтобы те вышли вперед. Ему не следовало стоять первым, встречая высокую гостью: та могла счесть подобное оскорблением, а обижать будущих союзников — дурной тон.
Пятеро всадников остановились — копыто к копыту встали в линию их кони — засмеялись, прищелкивая и присвистывая что-то на своем языке, а после, едва подтянулся возок, четверо мягко спешились и окружили вышедшую на воздух хрупкую фигурку своей родственницы. Пятый всадник продолжал сидеть, свысока поглядывая на собравшихся, покуда герцогиня Сатакьели, укрытая с головы до ног плотным темно-фиолетовым покрывалом, не поравнялась с ним и не прощебетала что-то ласковое. Тогда соскользнул со спины коня и этот гвальк’х, подошел к девушке и взял ее за локоть сквозь ткань.
— Ауране, тарьёронэ, — легко согнулся в поклоне Нордар, все же взявший на себя роль встречающего. Из-под покрывала послышался тихий смех.
— «Ауран, тар’оронэ» — первое лицо и более твердое «р» с последующим дифтонгом, произносящимся как среднее между «ё» и «о», — поправила девочка. — Мы ожидали вас встретить дальше, на постоялом дворе, чтобы с утра двинуться в путь уже вместе. Прошу прощения, что вам пришлось нас ждать, претерпевая неудобства. Я могла бы предложить вам разделить со мной путь в возке, но, насколько я знаю, пока на моей голове эта тряп… это покрывало, я считаюсь гостьей из Междумирья и должна ехать, согласно вашим традициям, отдельно.
Даже по голосу было слышно, что девочка улыбается. Тишина, последовавшая за ее словами, спустя несколько мгновений рухнула под перекрестный хохот ноктюрнцев, гвальк’хов и северян. Нордар сделал еще один шаг вперед и по-медвежьи смял в объятьях гостью.
— Годы идут, а кузина Дель не меняется, — проворчал беззлобно, — все та же зануда и язва. Снимай уже свою тряпку, залезай на своего мерина и поскакали. В Раккасе тебя уже заждались, — княжич обернулся, кивнул на брата, а после на хёвдинга.
— Ормгейр, мой брат. Пока в боях не отличился, зато языком работать — первый мастер, — девочка присела в книксене и заметила, что, если эльфийский Орма лучше нордарова, то тот и правда первый мастер на все княжество. — А это, — Нордар прокашлялся, — Дарий. Наш с Ормом наставник и дядька*. Лучшего хёвдинга еще не знал Форосууре, — Дель присела в чуть более глубоком книксене, но особого внимания на Дария так и не обратила.
— Поехали скорее к дяде, — дернула нетерпеливо княжича за рукав. — И тетушку скорее видеть хочу. Вопросы у меня есть… в пути напугали, что меня здесь за кого-то просватали. А мне нельзя тут замуж. Меня в стане жених ждет.
Нордар нахмурился на мгновение, но вскоре посветлел лицом и лишь кивнул герцогине на ее возок, предлагая скорее ехать.
— И сними, наконец, свое покрывало, а то и впрямь просватают, — посоветовал. Девочка послушалась, стянула с головы тяжелую ткань и вздохнула привольно. Без скрывающего ее покрывала она казалась еще тоньше, а волосы, собранные в тяжелый узел у основания шеи, выбились из прически и торчали трогательными перышками во все стороны.

Дарий, все так же пристально наблюдавший за всем происходящим, хмыкнул.
«Птенец неоперенный, — подумал, — куда такую в соколицы рядить и на чужое подворье отправлять…»
Запрыгнул в седло и, повернув коня, подождал, пока мимо пройдет длинный герцогский обоз, чтобы идти за ним след в след сзади, как того требовал обычай. Подъехавший Орм без единого слова указал на возок, спрашивая хёвдинга, что тот думает о гостье.
— Филь’ит*… — улыбнулся тот, — дроттнинг верно сделала, что велела за ней послать.