Последний Всадник

Глава 1

Хочешь убить дракона — разрежь его крылья. Иногда Хáйреду казалось, что это правило — просто насмешка над Охотниками, ведь крылья у взрослого дракона были прочнее листа железа, обтянутого дубленой кожей батарýма. Но сегодня у него получилось.

“Лезвие горла должно быть таким острым, чтобы парящее в воздухе перо гарвáдоса распадалось на две части от соприкосновения с ним. Натрите древко соком сéльвии, чтобы руки прилипали намертво”, — так было сказано в Охотничьем Манускрипте.

У Хáйреда было что добавить к этим строкам. Например: “Хоть весь обмажься этим соком — бесполезно!”. Или: “Засуньте горл себе в задницу — больше толку будет”. Но это было раньше. А сегодня у него получилось.

Крылья взрослого дракона были огромными, как и голова на давно закостеневшей неповороливой шее. Хáйред наблюдал за ним долгие обороты, не пытаясь нападать, пока не убедился: то ли из-за возраста, то ли из-за болезни дракона частично парализовало. Обычно зверь чистил шкуру, обдавая ее столпом огня, выжигая паразитов, грязь и в первую очередь — цепляющийся к чешуям паразитический лишайник. По его зеленым разводам на левом крыле Хáйред и заподозрил неладное.

Чтобы достать дракона, пришлось нанять тенемéров. И было хáкловски сложно — объяснить, что от них требовалось. В их куцых мозгах не укладывалось, что можно куда-то лететь поодиночке. Весь смысл жизни крылатых извозчиков сводился к перевозке людей с места на место в хлипких паланкинах, перекладину которых они зажимали в лапах с двух сторон. К концу жизни такие пары синхронизировались настолько, что уже напоминали единый организм, а не двух отдельных особей. Они даже на вопросы отвечали одновременно глухими каркающими криками.

Дело осложнялось тем, что тенемéры чуяли дракона. А может, слышали — слух у животных, а Хайред искренне считал их животными, несмотря на зачатки разума, обычно куда острее, чем обоняние. И все же за приличный куш они согласились привязать к скале страховочную веревку, строго отмерив ее длину, и отвезти Хайреда на вершину. Точно рассчитав время и траекторию, Хайред дождался, когда дракон вылезет из логова, и спикировал сверху на покрытое лишайником крыло.

Сила удара благодаря набранной скорости оказалась достаточной, чтобы наконечник горла пробил мембрану, а веса Хайреда хватило, чтобы острие под ним распороло крыло до самого низа. А главное — даже не пришлось кутаться в плащ: дракон не смог повернуть голову в нужную сторону и обдать Хайреда пламенем. Он лишь беспомощно ревел и хлопал бесполезными теперь крыльями.

Дело оставалось за малым — выждать. Драконы могли обходиться без еды очень долго, но для жизни им был необходим другой ресурс. Кимперлит напоминал окаменевшую золу и никогда не был чем-то дефицитным. Иная местность порой вся сверкала на солнце из-за его неровных золотистых кусочков. Вот только, чтобы его найти, дракону нужно было летать.

Хайред выждал целый оборот. Вполне достаточно, чтобы дракон ослабел настолько, что убить его не составит труда. В большом фолианте — самом большом во всем Храме Старейшин — была целая таблица, сколько времени умирает дракон без кимперлита в зависимости от размера и предполагаемого возраста. Этот был стар. Оборота вполне достаточно.

И все же, прежде чем войти в пещеру, Хайред тщательно обмазал древко горла соком сельвии и плотно завернулся в плащ из драконьей кожи. Тот был далеко не новый, и часть туши Хайред собирался оставить себе — обновить амуницию и, может быть, сделать новый горл из драконьего клыка.

Все остальное он продаст. По самой бросовой цене, всем желающим. Потратит десяток Зим, чтобы вывезти отсюда всю тушу до последней чешуйки, чтобы проклятая тварь искупила собственной плотью хотя бы толику тех страданий, что причинила людям.

То, что сделала с Хайредом.

Столп огня возвестил о том, что дракон жив. Хайред успел развернуться к нему спиной и присесть, но лицо все равно опалило жаром. Когда-то он мог встречать подобные атаки, просто опустив на лицо капюшон. Теперь же изношенный плащ надежно защищал лишь спину, штаны пестрели дырами, а перчатки и вовсе развалились еще в прошлом обороте. Только сравнительно новые сапоги, доставшиеся в наследство от отца, блестели гладкой чешуей и обещали верно служить не одно поколение. Когда-то Хайред обещал оставить их Мэйреду…

Сжав кулаки, Хайред дождался, когда пламя утихнет, и встал. Выдыхая огонь, дракон приближал свою смерть. Ядовитая субстанция, что так легко воспламенялась и прожигала все на своем пути, вырабатывалась постоянно в малых количествах и в больших — когда дракон дышал огнем. Едва закрыв пасть, он будет глотать ее литрами, отравляя собственный организм. Именно для нейтрализации яда и был нужен кимперлит.

Когда Хайред дошел до расширения пещеры, дракон уже агонизировал. И все равно заревел, глядя на него злыми глазами с мутной возрастной пленкой поверх золотого ядра.

Огромная клыкастая пасть разевалась, силясь выдохнуть огонь, и из нее на пол лилась остро пахнущая ядовитая жижа. Она шипела, испарялась ядовитым дымом, но так и не загорелась.

Огромные когти бессильно скребли по каменному дну пещеры. Хайред обошел их по широкой дуге, приблизившись к самой морде. И от души плюнул меж яростно подрагивающих ноздрей.

А потом занес горл.

Всаживая его в глаз завизжавшей твари, он не почувствовал ничего. Столько лет охоты, неудач и тщательно лелеемой мести, а на выходе… Пусто.

Кровь стекла с чешуи плаща раньше, чем дракон затих. Что-то, конечно, попало в дыры, но кожа герликана, из которой была сшита внутренняя рубашка, хоть и уступала драконьей по всем статьям, от грязи защищала прекрасно. Запахло серой и дерьмом — мышцы издохшего зверя расслабились, и кишечник беспрепятственно выпустил наружу скопившиеся с голодухи газы. Спасаясь от вони, Хайред спрятался под оставшееся целым крыло. Поплотнее укутался в капюшон и приготовился выждать несколько часов в кромешной темноте… которая оказалась не такой уж и кромешной. В пещере царил густой полумрак, а под крылом дракона должно было быть совсем темно, но на деле Хайред прекрасно видел и свои руки, и полы плаща, и кончики сапог. Неизвестный источник света даже давал зыбкую тень откуда-то сзади, и Хайред резко обернулся.