Последняя мелодия Луны

Пролог

Собрав мелочь в чехол от гитары, Лео поклонился и проследовал по темному переулку, минуя облюбованные места. На центральной улице вечером в субботу нельзя было найти пустого места — парочки, милующиеся под звёздами, мужчины, бурно обсуждающие итоги последнего матча с бутылками пива. Лео знал улицы родного города, как свои пять пальцев. Он ловко юркнул между двух высотных зданий и почти оказался дома, в старом трехэтажном здании, обнесённым забором.

У него на лице – огромный шрам, который он получил ещё в детстве. Дом его горел со страшной силой, а Лео бежал вдоль разрушающихся коридоров, трещащих о огня досок, разваливающихся стен и маминых криков. Лео выбрался, мама - тоже, но по теории квантового бессмертия, они оба задохнулись и умерли там. Какая-то часть Лео, действительно, умерла в том доме. Получив огромный ожог, мальчик понимал, что лицо прежним не будет. С тех пор, он носил капюшон или бейсболку, прикрывающие такое безобразие. Годы шли, а шрам становился белее, но не сходил. Годы шли, карман становился пустым и мальчик выбрался на улицу, где стал музыкантом.

— Твоё лицо компенсировали голосом, — отшучивались многие, видя обезображенный облик парня, — голос ангельский, лицо самого сатаны.

— Зато со мной общаются только те люди, которым я действительно нужен. Искренне жаль тех, кто общается с людьми из-за смазливого личика, — отвечал Лео, — а я счастливый.

И если школьные годы прошли для него ужасно – в травле и дурацких ссорах с одноклассниками, то университетские выглядели настоящим подарком. Играя на Центральной улице в очередную субботу, Лео встретил Элли. Нет, не встретил. Вернее, они встретились взглядами, когда он пел «Backbone» от Kaleo, раздирая подушечками пальцев струны. Эта песня заставляла встрепыхнуться в его груди самые сильные, непомерные чувства. Она вызывала гнев, злость и веру в себя. Лео не хотел оставаться никем, он стремился к славе, но только, чтобы эта слава никогда не меняла его. Частенько люди испытывали к нему отвращение, но ещё чаще – оставались с ним из-за интереса. Элли и Лео встретились взглядами. Просто встретились взглядами.

— Может, мы с тобой родственные души? — сказала Элли, перекинув волосы с одного плеча на другое.

— Может быть, у меня ощущение, что я тебя всю жизнь знаю, — произнёс Лео, — а может дальше больше жизни.

— Веришь в жизнь после смерти?

— Скорее да, чем нет. Это точно не моя первая жизнь.

— С чего ты взял?

— В прошлой жизни, наверное, я был сущим говнюком, раз в этой я получил в подарок такое вот лицо, — пожал плечами Лео.

Элли вскинула бровями.

— Я сначала не заметила, ты выглядел, как бог во время песни. А потом заметила. И ничего не изменилось. Все осталось прежним.

Музыкант немного смутился, заправив светлые пряди волос за ухо.

— Забавно. Обычно все убегают с криками: «Ого, у меня огр в постели» и ничего больше не хотят. Выходит, ты смелая девчонка и не боишься чудовищ.

— Ха-ха, — рассмеялась Элли громко, — мы рождаемся с двумя страхами: страхом падения с высота и страхом громких звуков, остальное – общество нам навязывает. Я их тех, кто боится червей и глубины. Мальчиков с гитарами я не боюсь, а чудовищ я не вижу.

— Ты ангел, какие чудовища? — прошептал Лео, поглаживая ее плечи.

— Нет уж, ангел у меня только один. Ангел - хранитель.

— Теперь будет два.

— Как скажешь, — улыбнулась Элли, — проводишь меня домой?

У них быстро сложилось, как будто две недостающие детальки пазла нашлись и все встало на свои места. Лео обожал свою Элли, хотя знал, что он для неё на втором месте. На первом всегда оказывался ее парень - футболист из университетской сборной. Находясь рядом с ним, она надевала маску стервы и стремилась притянуть к себе больше внимания. По вторникам и пятницам она пела в баре, а в воскресенье вечером прибегала на свидание с Лео. Тайная маленькая жизнь. И не на что жаловаться. Чувства, восторг, фейерверк, музыка.

Потом Элли захочет стать знаменитой. Она захочет стать лучше, но разве есть предел совершенству? Она захочет стать солисткой популярной группы, предаст себя и потеряет смысл в любимом деле. Лео будет ее спасать, он ведь обещал, но...

Можно ли спасти ту, которая не хочет быть спасённой?