Последняя песня ветра

Последняя песня ветра

***

Итэр давно ждал подходящего момента. И вот, наконец…
Новая информация о пиро архонте морально подкосила Люмин. Он это прекрасно видел и понял, что надо ловить такую возможность. Призвав Асмадеус, которая до этого момента находилась в Инадзуме, вела поиски электро архонта, Итэр телепортировался на каменный выступ скалы, возвышающейся над маленькой речкой посреди гавани Ли Юэ. Сестра сидела на противоположном скалистом берегу, спрятав лицо в коленях, и не шевелилась. В типичном для Ли Юэ простом платье она мало чем отличалась от людей вокруг и надежда вернуть её домой была действительно слаба. Новые привычки, новое имя, новая одежда… Люмин-Фелика отчаянно хотела стать обычным человеком, но он не мог допустить подобного.

Находящийся там же Барбатос тихонько наигрывал на лире какую-то мелодию, словно надеясь успокоить её, подбодрить. Он первым заметил Итэра, да замерших за его спиной Асмадеус и Паймон (которую она привела). Однако ничего не сказал, не отвлекаясь от игры. Впрочем, девушка тоже почувствовала чужое присутствие и подняла голову. Слёз не было, только очень уставший вид. А в глубоком взгляде золотистых глаз отчётливо был виден груз прошлого, все века что они прожили рядом друг с другом, но в то же время порознь. Она всегда отчаянно искала что-то или кого-то… Что-нибудь, что позволит заполнить в душе пустоту, которая противным чувством безысходности никуда не исчезала. Принцесса Сал Виндагнира, Барбатос, жители Каэнри’ах, Дилюк Рагнвиндр… Всегда от неё было что-то надо: сила, знания… И вот, наконец, кто-то полюбил её просто как человека, а не потому что она кем-то там является. Возможно именно поэтому она так отчаянно держалась за Дилюка. Итэр понимал её и молчал, наблюдая за ситуацией со стороны. И вот дождался. Кусочек сердца бога, полученный вместе с пиро стихией, делал этого человека похожим на архонтов, которые инстинктивно привязывались к ним. И снова никакой искренности.

Девушка ещё какое-то время витала в своих явно невесёлых мыслях, пока не пересеклась с братом взглядом. В точно таких же золотистых глазах было заметно понимание и прощение. Его взгляд дарил покой. А ведь если подумать… Единственный, кто действительно всегда был рядом с ней…
— Люмин… — позвал он её старым именем, которое не так давно было изменено в системе этого мира. — Идём домой. Давай вернёмся. Вместе.
Она не исправила его, хоть и машинально поморщилась от звучания старого имени, которое надеялась забыть. Брат протянул к ней руку. Зачем? Всё равно ведь не может коснуться без боли. Однако, при ближайшем рассмотрении девушка увидела на его запястье длинную тряпку, то ли шарф, то ли платок какой. Немного подумав, она тяжело вздохнула и протянула руку в ответ, принимая решение, о котором ранее и думать не хотела.
— Ты… — только и успел пискнуть Барбатос, как под взглядом второго божества замер испуганной птицей и замолчал, наблюдая.
Паймон молча подлетела к своей подруге и аккуратно завязала на её запястье второй конец шарфа.
— Но ведь… Ещё осталось… — тихо проговорила девушка, снова поднимая глаза на брата.
Ткань была примерно два метра длинной и это помогало держаться на безопасном расстоянии, но в то же время быть рядом друг с другом.
— Мондштадт — лучший вариант. — спокойно ответил Итэр на немой вопрос.
Барбатос растерянно переводил взгляд с одного близнеца на другого, понимая, что выбор придётся сделать и ему. Асмадеус подошла к Итеру и взяла его за свободную руку, Паймон повторила её жест с Люмин. Архонт колебался. Он любил их, правда любил, но хочет ли он…
Напряжённый момент прервал возглас с террасы над речкой, где находилось ритуальное бюро «Ваншен».
— Фелика!
Голос Дилюка набатом резанул по ушам. Но всё же девушка не посмела обернуться и лишь крепче сжала ткань в своей руке. А в следующий миг всех четверых окутал золотистый свет телепортации и они пропали.
— Венти, стоять!
Архонт не успел вовремя сбежть, и был схвачен за предплечье.
— Что здесь произошло? Куда они отправились?!
— Эхе… Не уверен, что Вам стоит это знать, мастер Дилюк… — ответил Венти с неожиданным вежливым обращением, как когда-то раньше, и с трудом выдавив из себя подобие улыбки. — Лучше Вам остаться в Ли Юэ, дольше проживёте.
— Что это значит? — немного растерянно проговорил Дилюк, непроизвольно разжимая крепкую хватку и делая шаг назад.
Обречённая интонация в голосе Барбатоса пугала.

***

Над Драконьим хребтом раздался громкий гул и прокатился отзвуками по всему континенту. Казалось, он достиг не только всех уголков суши, но и далёкой Инадзумы за океаном, руин Каэнри’ах, даже древних островов за границей Пепельного моря, которые уже долгое время были обителью для уцелевших в войне архонтов чудовищ. Услышав его те, кто ещё был жив, запрятались подальше в свои убежища (хоть они и находились на безопасном расстоянии от континента). Понимали, что в Тейвате опять что-то происходит.
Когда анемо архонт услышал зов, то поспешил принять свою божественную форму и переместиться в Мондштадт.
— Всё-таки это неизбежно. — тихо прошелестел Дилюку напоследок среди взметнувшихся в ветряном потоке травинок его голос.

Дракон Двалин плавно спустился на землю возле большого дуба в Долине Ветров. Там же уже лежал, ожидая команды, небезызвестный Северный ветер Мондштадта, Лупус Бореалис. Рядом с затуманенным взглядом расположились несколько людей, носителей анемо глаза бога: действующий магистр Ордо Фавониус, алхимик-гений с катализатором и учёная, что получила силу стихии совсем недавно. Рядом с ними, скрестив ноги, завис в воздухе сам анемо архонт, словно находясь в каком-то подобии транса. Чуть прикрытые глаза излучали сильное бирюзовое сияние, как и окрашенные стихией пряди волос, как и татуировки на теле… Вскоре рядом с ним материализовался при помощи телепортации адепт из Ли Юэ.
— Ты всё-таки пришёл. — печально улыбнулся ему Барбатос, опускаясь на землю, но свечение его никуда не пропало.
— Моракс сказал идти на зов и помочь, что бы ни пришлось здесь сделать. — спокойно проговорил он в ответ, хоть голос и запнулся немного.
— Хорошо. Я рассчитываю на тебя. Нам просто нужно стереть одно место.
На лице Сяо после этих слов не дрогнул ни один мускул, но было заметно как потемнел его взгляд. Очевидно, что защитнику якса, в чьи обязанности входит помощь людям, непросто сделать что-то подобное. Но Моракс попросил. И он пошёл.