Постояннее временного

Тема для исследования

Нам не везло всё это время: мы смотрели чуть-чуть не туда.

Собрать информацию о Сириусе Блэке оказалось не так-то просто. Почти все, что могли сказать про него слизеринцы, Гермиона уже знала из письма Фоули и рассказа Поттера. В целом сведения делились на две большие группы: «все знают, что» и «этого никто не ожидал».

Все знают, что Блэк дружил с Поттером-старшим и Петтигрю, а также, как выяснилось чуть позже, с профессором Люпином. Все знают, что он был гриффиндорцем и пошел против своей темной семьи, с самого распределения, а потом еще, и еще, и еще. Все знают, что он был на ножах с кузиной Беллатрикс, нынче также заключенной в Азкабан, профессором Снейпом, собственным младшим братом и любыми приверженцами идеологии чистокровных. Все знают, что он был задирой и примерным поведением не отличался, но и отпетым хулиганом не был: мало ли любителей терять баллы приходит в Хогвартс каждый год?

Никто не ожидал, что он может оказаться Пожирателем Смерти. Никто не ожидал, что он может убить своего друга Питера Петтигрю. Никто толком не знал о том самом предательстве, которое интересовало Поттера. Официально Сириус Блэк сел в Азкабан именно за убийство Петтигрю и двенадцати маглов. А про Фиделиус и выданных Волдеморту Поттеров никто не упоминал, то ли потому что это не расценивалось как преступление согласно магическому законодательству, то ли никто и правда не знал таких подробностей. Немного поразмыслив, Гермиона допустила, что могли и не знать: вряд ли, действительно, раскрытие Фиделиуса (не важно, чьего и кому) было таким уж значительным и серьезным преступлением на фоне убийств и службы Волдеморту.

Время шло, приближался февраль, а Гермиона так и не собрала никакой новой информации. Разве что с удивлением узнала, что Сириус Блэк приходится довольно близким родственником Малфою — ну, чуть ближе, чем вообще все чистокровные приходятся друг другу. Но от этой информации пользы уж точно не было никакой.

Стояли холода, и в подземельях было еще прохладнее, чем обычно. У Гермионы ужасно мерзли руки и ноги, и каждую ночь, забираясь под одеяло, она долго ворочалась, пытаясь согреться, прежде чем ей наконец-то удавалось заснуть. Неудивительно, что вечера она старалась проводить где-нибудь, где хотя бы немного теплее. В этом плане кухня подходила идеально: там всегда что-то грелось, варилось, парилось, мылось в горячей воде. Идеальное место для мерзнущего человека. Даже в библиотеке было холоднее.

Жаль, что эльфы не помнили Сириуса Блэка. Хотя этого и следовало ожидать: даже если он заходил на кухню, когда учился в Хогвартсе, и даже если нынешние эльфы тогда уже работали здесь (сами они затруднялись сказать, кому сколько лет), вряд ли Блэк знакомился с эльфами и представлялся им по всей форме. Так что для них он был просто еще один "ученик Хогвартса, сэр", и ничего нового о нем они сказать не могли. Поэтому Гермиона с чистой совестью болтала с домовыми эльфами о вещах более приятных, чем беглые преступники. О магии, обычаях домовиков, о том, кто в каких местах Хогвартса убирается и о том, какую бисерную нитку кому изготовить следующей. Домовики кое-как сумели совладать с тем смятением, которое охватило их после получения рождественских подарков, хотя в самых тяжелых случаях Гермионе пришлось просто приказать им не красть и не отбирать украшения у других. Она сильно сомневалась, что ее приказ действительно имел силу для домовых эльфов Хогвартса. Но раз он помогал им держать себя в руках — почему бы и нет, решила она.

В один из таких вечеров, наполненных неспешными беседами, в кухню пожаловал хаффлпаффский староста. То есть, наверняка он и в другие вечера приходил, но с Гермионой они не встречались.

— Все донимаешь бедных эльфов? — весело спросил он вместо приветствия. — Я думал, ты уже написала эту свою работу.

— Написала. Но профессор Флитвик решил, что ее можно доработать, так что я продолжаю собирать материал.

— Много насобирала?

— Столько, что теперь еще пару лет систематизировать. И ведь, считай, только начала! — пожаловалась Гермиона.

— Кажется, из тебя выйдет прекрасный ученый.

— С чего ты взял? — подозрительно спросила она, поскольку вовсе не была уверена, что он не издевается.

— Ну а кто еще смог бы найти прямо у всех под носом интересную тему для разработки? Которую, заметь, все видели, но никто не оценил.

— Да ну, просто повезло, — отмахнулась она.

— Конечно, повезло. Но это тоже важно.

Гермиона неопределенно пожала плечами. С одной стороны, при чем тут какое-то везение? Чтобы заметить эльфов, нужно было всего-то смотреть по сторонам и время от времени думать головой и задавать вопросы. С другой стороны, ей было приятно считать, что у нее есть некое выигрышное качество, которого нет у других. Так что спорить с Диггори она не собиралась. Она вообще не собиралась с ним спорить, а думала еще поговорить с эльфами, но они уже разбежались выполнять выданные хаффлпаффцем поручения, а кому поручений не хватило, просто разбрелись кто куда — работать. Ну вот. Всех распугал.

— Меня ведь отец рассчитывает пристроить в свой отдел после Хогвартса, — откровенничал тем временем Диггори. — И я, честно говоря, весьма опасался попасть в Бюро по распределению домовых эльфов, скучища же страшная, так мне казалось. А теперь понимаю, что не такая уж и скучища, если повнимательнее присмотреться. Так что я тебе, Грейнджер, искренне благодарен, честно.

— Твой отец работает в Министерстве? — Гермионе все-таки удалось вычленить из его речи самое интересное.

— Ну да, Отдел регулирования магических популяций.

В этот момент ей очень захотелось взять пример с домового эльфа и пойти побиться обо что-нибудь твердое. Ну, молодец, Гермиона Грейнджер! Это же надо — вести беседы с домовиками при сыне сотрудника того-самого-отдела! А если они учтут собранную ей информацию, чтобы еще посильнее привязать и подавить эльфов? Хотя сильнее, кажется, уже некуда... но наверняка это только кажется.