Потомок древних королей

ГЛАВА 23

Проснувшись ближе к полудню, я сладко потянулась. Спала в несвежих подштанниках и рубахе. Длинную женскую рубашку, отделанную кружевом, вчера пожалела надеть на немытое тело. Звать служанку не хотелось, как и показывать ей мужское исподнее на себе. Потом поняла, что вся моя одежда исчезла, да и смысл бояться?

Сходила в уборную, осмотрелась там, а потом не спеша прошлась по комнате, наслаждаясь непривычными ощущениями – весь пол закрывал ковер с очень высоким нежным ворсом. Осторожно выглянула за дверь. Там на мягкой лавочке сидела полненькая женщина средних лет и широко зевала, прикрывая рот рукой. Увидела меня и просияла:

- Ну, наконец-то! Я уже сама почти уснула. Как вас называть, госпожа? Я Мила, ваша прислуга.

- Мила… Я Дарина. Так можно? Или не принято по имени?

- Да чего ж? Вы мне в дочки годитесь, так и буду звать. Я войду?

Дальше было только приятное. Мила показала мне покои. Кроме спальни, была и еще одна комнатка - почти пустая.  В ней  стояли только стол со стулом. Стоя у окна, я подождала там  пока поменяют воду в каменном  корыте, с остывшей на горячую.  За окном виднелся кусок широкого двора, а дальше, за деревьями - городские дома с шапками снега на крышах. Меня позвала Мила и дальше  я долго и со вкусом мылась. Когда только разделась, Мила одобрительно оглядела меня:

- Теперь вижу – все подойдет. Может, что и придется ушивать, так по мелочи.

Мне  было спокойно с ней.  Как и я, она была простой, не знатной женщиной.  Опять мелькнула трусливая мысль - а как  меня встретят другие?  Мила терла мне спину, помогала промыть волосы, подавала утиральники. Потом усадила на лавку и осмотрела ладони и ступни. Сказала, что у племянника после похода беда с ногами – до живого мяса слазит кожа между пальцев. И она подозревает, что это от грязных портянок. Я дала ей совет - смазывать прополисом на барсучьем жиру и походить так хоть день по дому босиком. А потом сказать мне – помогло ли? Рецепт был от Таруса. Так убивали грибок на ногах, заживляли пролежни.

Высушив мне волосы, она подала ту сорочку. В ней я пошла выбирать одежду на этот день. В спальне во всю стену, спрятанный под деревянные плиты, нашелся закуток для одежды – крохотная комнатка. Там висело несколько платьев, юбок, верхние и нижние сорочки.

- Много нашивать мы не стали. Могли и не угадать. Государь сказал, что вы тоненькая  и фигуристая, рост показал. Вот и примерим сейчас.

Она одевала меня в спальне, приговаривая, объясняя из какой ткани что сшито, как носится, удобно это или, на ее взгляд - нет.  Сначала шла нижняя рубашка, тонкая и коротенькая, потом короткие, выше колена, штанишки с кружавчиками. Чулки - тонкие, кружевные, с подвязками под коленями.  Светло-серое платье из мягкой, теплой ткани затягивалось вверху шнуровкой, немного открывая богатое кружево рубашки. Юбка сильно расширялась книзу, опускалась в пол, ложилась на ковер.

- Так нужно. Туфельки на каблучке. Будет впору, - сразу отмела мои вопросы Мила.

Обувала меня, причесывала, выплетая сложную косу.  Я признавала ее опытность, подчинялась, помогала, как могла. Не терпелось увидеть, что у нас с ней получилось? Наконец она разрешила мне подойти к зеркалу.

Я изменилась после принятия Силы, очень... Совсем ушла с лица  детская припухлость, щеки слегка впали, скулы как будто приподнялись и выделялись резче. Овал лица стал четче, открытая шея казалась непривычно высокой. Глаза потемнели, на похудевшем лице они казались больше. Брови немного посветлели – выгорели на ярком зимнем солнце, как и кончики ресниц, а  лицо загорело. Кисти рук тоже. Смешно это смотрелось.... придется отбеливать  –  готовить нужную мазь умела.

Девица в зеркале казалась выше, чем я обычно себя представляла. А еще я сильно похудела. Точно не на харчах стражи - там я не голодала. Скорее всего, причиной стали  учебные сабельные сшибки да переживания последних дней. Тоненький стан у девицы с зеркала перетекал в плавный изгиб бедер, подчеркнутый тяжелой тканью платья. Мила не затянула волосы на моей голове туго и поэтому они легкой пышной волной обрамляли точеное лицо. Будто не я, а кто-то другой смотрит через стекло.

- Постарались мать с отцом, – одобрительно высказалась Мила.

- Я в деда пошла.

- Я так понимаю, что для бабушки – ничего хорошего?

- Да.

- Кто б сомневался, – печально вздохнула женщина.

В животе заурчало, я погладила его.

- Я бы чего-нибудь поела.

- Пойду скажу, чтобы принесли. И государь велел сообщить, когда одену вас. Присядьте, подождите.

Я неловко прошлась по ковру туда-сюда. Длина платья мешала, даже когда я обула туфли. В мужских штанах было и удобнее, и привычнее. Присела, боясь измять дорогую ткань. Ну… пока точно ничего страшного. Пока мне все нравится, кроме длины подола - нормально ходить в этом я не смогу, не сумею. Опять не умею…

Дверь резко распахнулась, я испугано подскочила с кресла. Влад остановился в дверях, рассматривая меня. Мотнул головой, прохрипел:

- Обря… - прокашлялся, – обряд… сегодня. Совет - завтра.

- Что?

- Сегодня.

- А совет? - я улыбалась.

- Один день подождут. Пойдем, поедим сейчас вдвоем. Покажу тебе одно место – возле кухни. Раньше там кормилась прислуга. Я случайно забежал, когда искал перекусить. Теперь ем там, когда дома и один. Переставили все, как я люблю... Даринка, ты чего стоишь?

- Я не могу ходить в этом, – прошептала, разводя руками. В глаза почему-то поплыли слезы. Я же предупреждала его... говорила же...

Он дернулся ко мне. Остановился. Сказал задумчиво: