Потомок древних королей

ГЛАВА 23

Проснувшись ближе к полудню, я сладко потянулась. Спала в несвежих подштанниках и рубахе, а длинную женскую рубашку, отделанную кружевом, вчера пожалела надеть на немытое тело. Звать служанку не хотелось, как и показывать ей мужское исподнее на себе. Потом поняла, что вся моя одежда исчезла, да и какой смысл бояться?

Я сходила в уборную и осмотрелась там, а потом не спеша прошлась по комнате, наслаждаясь непривычными ощущениями – весь пол закрывал ковер с очень высоким нежным ворсом. Осторожно выглянула за дверь. Там на мягкой лавочке сидела полненькая женщина средних лет и широко зевала, прикрывая рот рукой. Увидела меня и просияла:

- Ну, наконец-то! Я уже сама здесь почти уснула. Как вас называть, госпожа? Я Мила, ваша прислуга.

- Мила… а я - Дарина. Так можно? Или не принято просто по имени?

- Да чего ж? Вы мне в дочки годитесь, так и буду звать. Я войду?

А дальше было только приятное... Мила показала мне покои. Кроме спальни, в них была и еще одна комнатка - почти пустая, там были только стол со стулом. Стоя там у окна, я подождала пока поменяют воду в каменном  корыте с остывшей на горячую.  За окном виднелся кусок широкого двора, а дальше, за деревьями - городские дома с шапками снега на высоких крышах. Потом меня позвала Мила и я долго и со вкусом мылась. Когда только разделась, Мила одобрительно оглядела меня:

- Теперь вижу – все подойдет. Может, что и придется ушивать, так только по мелочи.

Мне  было спокойно с ней.  Как и я, она была простой, не знатной женщиной.  Опять мелькнула трусливая мысль - а как  меня встретят другие?  Мила потерла мне спину, помогла промыть волосы, подавала утиральники, а потом усадила на лавку и осмотрела ладони и ступни. Сказала, что у племянника после похода просто беда с ногами – до живого мяса слазит кожа между пальцев. И она подозревает, что это от грязных портянок. Я дала ей совет - смазывать ранки прополисом на барсучьем жиру и походить так хоть день по дому босиком. А потом сказать мне – помогло ли? Рецепт был от Таруса. Так убивали грибок на ногах и заживляли пролежни у лежачих больных.

Высушив мне волосы, женщина подала ту сорочку. В ней я и пошла выбирать одежду на этот день. В спальне, спрятанный под деревянные плиты во всю стену, нашелся закуток для одежды – крохотная комнатка. Там уже висело несколько платьев и юбок, верхние и нижние сорочки.

- Много нашивать мы не стали. Могли ведь и не угадать?  Государь сказал только, что вы тоненькая  и фигуристая да рост показал. Вот и примерим сейчас.

Она одевала меня в спальне, приговаривая и объясняя из какой ткани что сшито, как носится, удобно это или нет, на ее взгляд.  Сначала шла нижняя рубашка, тонкая и коротенькая, потом короткие, выше колена, штанишки с кружавчиками. Чулки - тонкие, кружевные, с подвязками под коленями.  Светло-серое платье из мягкой, теплой ткани затягивалось вверху шнуровкой, немного открывая богатое кружево рубашки. Юбка сильно расширялась книзу, опускалась в пол и свободно ложилась на ковер.

- Так нужно. Туфельки на каблучке. Будет впору, - сразу отмела мои вопросы Мила.

Обувала меня, причесывала, выплетая сложную косу...  Я признавала ее опытность и подчинялась, помогала сама, как могла. Не терпелось уже увидеть - что и как  у нас с ней получилось? Наконец она разрешила мне подойти к зеркалу.

Я изменилась после принятия Силы, очень... Совсем ушла с лица легкая детская припухлость, щеки слегка впали, а скулы будто приподнялись и выделялись резче. Овал лица стал четче, открытая шея казалась непривычно высокой. А глаза потемнели и на похудевшем лице казались намного больше. Брови наоборот -  чуть посветлели, выгорев на ярком зимнем солнце, как и кончики ресниц, а вот лицо загорело и кисти рук тоже. Смешно это смотрелось.... придется отбеливать –  сготовить нужную мазь умела.

Девица в зеркале казалась выше, чем я обычно себя представляла. А еще я сильно похудела. Точно не на харчах стражи - там я не голодала. Скорее, причиной стали  учебные сабельные сшибки да переживания последних дней. Тоненький стан у девицы с зеркала перетекал в плавный изгиб бедер, подчеркнутый тяжелой тканью платья, а каблучки туфель заставляли еще сильнее выпрямлять спину. Мила не затягивала волосы на моей голове туго и они легкой пышной волной обрамляли точеное лицо. Будто не я, а кто-то другой смотрит через стекло.

- Постарались мать с отцом, – одобрила Мила.

- Я в деда пошла.

- Я так понимаю, что для бабушки – ничего хорошего? - поджала она губы.

- Да, -  печально согласилась я.

- Кто б сомневался, – так же печально вздохнула женщина.

В животе заурчало и я погладила его.

- Я бы чего-нибудь поела.

- Пойду скажу, чтобы принесли сюда. И государь велел сообщить, когда одену вас. Присядьте, подождите.

Я неловко прошлась по ковру - туда-сюда... Длина платья мешала  даже когда я обула туфли. В мужских штанах было и удобнее, и привычнее. В ожидании дальнейших указаний я присела на краешек стула, боясь измять дорогую ткань. Ну… пока что ничего страшного. Пока мне нравилось все, кроме длины подола - нормально ходить в этом я не смогу, не сумею. Опять не умею…

Дверь резко распахнулась и я испугано подскочила со стула. Влад остановился в дверях, рассматривая меня. Мотнул головой и прохрипел:

- Обря… - прокашлялся, – обряд… сегодня. Совет - завтра.

- Что? 

- Сегодня. Обряд. 

- А как же совет? -  улыбалась я.

- Один день подождут, - радовался чему-то он, -  пойдем, поедим сейчас вдвоем. Я покажу тебе одно место – возле кухни. Раньше там кормилась прислуга, а я случайно забежал, когда искал перекусить. Теперь ем там, когда дома и один. Переставили там все, как я люблю... Даринка, что ты стоишь?

- Я не могу ходить в этом, – почему-то прошептала я, разводя руками, а в глаза поплыли слезы. Я же предупреждала его... говорила же...

Он дернулся ко мне. Остановился. Сказал задумчиво: