Повесть о Сашке

Глава 28

Связной партизанского отряда Андрей, оказался веселым парнем. Всю дорогу он сыпал шутками и рассказывал анекдоты про немцев. Он явно хотел понравиться Сашке.

- Сколько тебе лет? – спросила его девочка.

- Скоро будет восемнадцать. А зачем ты это спрашиваешь?

- Просто интересуюсь - кто ты и откуда?

- Да, со мной все просто, я из соседней деревни Викторовки. Немцы хотели на работы в Германию угнать, так я сюда в леса подался к партизанам. А вот о тебе я слышал легенды ходят.

- Какие такие легенды?

- Ну, ты же та самая девочка ленинградка, которая переодевшись мальчишкой, пришла в отряд Вольского?

- Да это так.

- А перед этим ты организовала в Ленинграде пионерский отряд, который вылавливал шпионов и диверсантов?

- Не отряд вовсе и поймали всего-то одного шпиона.

- А потом ты организовала нападение на немецкий отряд мотоциклистов, чтобы захватить секретную карту.

- Это не я организовала, а Юрка. Да и пакет с документами мы случайно нашли.

- Ты не прибедняйся. У нас тут люди говорят, что ты пыталась взорвать поезд с самим Гитлером.

- Что, что? Прямо с самим Гитлером?

- Ну да. И он уцелел только от того, что ехал в вагоне с броней в метр толщиной.

- Чушь это полная, ни о каком вагоне с Гитлером я не знаю. Вот дальнобойную пушку они действительно везли…

- Так значит там, кроме Гитлера была еще и дальнобойная пушка?

- Да ну тебя. Мало ли какой ерунды люди не понаридумывали. А ты всему веришь.

- Верю, но не всему.

- Лучше рассказывай свои анекдоты.

- Хорошо. Я не обижаюсь, понимаю, что тебе приказали держать все это в тайне. Но когда Сталин будет тебе лично вручать орден, я тоже тебя поздравлю открыткой или письмом.

- И куда ты это письмо направишь? Немцам, чтобы они передали в партизанский отряд Вольского?

- Каким немцам? Я Сталину напишу, он-то точно будет знать, где тебя искать.

- Ты Андрей уже совсем взрослый, а такое трепло.

- Я трепло? Вот увидишь – все так и будет.

Мимо охранения они прошли к командирской землянке. Оттуда вышел плотный мужчина с усами как у маршала Буденного.

- Ну как добралась? – спросил он.

- Нормально. Мне сказали, командиру отряда записку передать, - ответила Сашка.

- Командиру, говоришь? Так это буду я. Прошу любить и жаловать Егор Иванович Рукавишников.

- Так вы Егор Иванович действительно существуете?

- Как видишь, немцы не сцапали, поэтому здесь стою перед тобой, стало быть, существую.

- А я думала это какая-то выдумка для пароля. А вы оказывается настоящий.

- Ну а я думал, что химическая девочка из Ленинграда, которая взрывает поезда тоже выдумка. Но ты стоишь передо мной и я рад нашему знакомству.

Сашка застенчиво улыбнулась. Командир начал читать записку, потом взглянул на Сашку и сказал:

- Пусть Андрей тебя на кухню отведет. И пусть тебе там двойную порцию дают, а я тут почитаю, да подумаю, как нам дальше быть.

Кухня была в старой выгоревшей армейской палатке. Сашка съела две порции ячневой каши со шкварками сама удивляясь, как много в нее может влезть за один раз.

Андрей во все глаза смотрел, как она жует и под конец предложил:

- Хочешь, я еще свои полпорции тебе отдам?

- Не надо, иначе я лопну.

- Ладно, тогда расскажи, как вы в отряде Вольского наловчились тол из мин и бомб извлекать.

- Все просто. Надо все взрыватели сначала извлечь. С минами надо быть особенно осторожным у них два взрывателя – выбивной и взрывной. Не знаю, как они на самом деле зовутся, но мы их так называли. Главное ведь не название, а чтобы не забыть их извлечь, иначе бабахнет. А нагревать корпус мины или снаряда надо очень медленно, постепенно, до тех пор пока тол станет текучим. Когда тол извлечен из бомбы или снаряда, он вполне безопасен. Мы им даже печку зимой топили. Вот и вся наука.

- Так уж и вся?

- Да, если хочешь я тебе, потом на практике покажу.

- Конечно. Я раздобуду мину и покажешь.

- Хорошо.

- А сейчас поможешь мне в одном деле?

- В каком?

Андрей на минуту замялся, а потом сказал, точно открывая большую тайну:

- Понимаешь у меня почерк очень плохой. А тут писать надо.

- Что листовку, что ли? Я могу. У меня хорошо получается.

- Нет, это не совсем листовка.

- А что это?

- Сейчас увидишь.

Через минуту он принес кусок фанеры и мел.

- На вот возьми и пиши, - сказал он, протягивая все это Сашке.

- Что писать?

- Пиши: «Громский Фрол Аркадьевич»

- Кто это?

- Это тот гад которого ты в деревне видела.

- Этот предатель в пиджаке и сапогах, который еврейку выдал?

- Он самый. Он у немцев начальник волостной управы.

- Какой управы?

- Это не важно. Пиши дальше.

- Что писать?

- Пиши: «Казнен, по приговору партизанского суда».

- Написала, - сказала Сашка, протягивая фанеру с надписью Андрею.

Тот внимательно осмотрел написанное, и сказал:

- Вот это я понимаю нормальная надпись. Все буквы ровные. Молодец.

- А когда это вы успели?

- Что успели? – удивился Андрей.

- Казнить этого гада. Когда вы это сделали?

- А это. Нет, мы его пока не казнили.

- Зачем же табличка?

- Пойдем сегодня ночью и повесим этого предателя. А на груди у него будет эта табличка. Чтобы все помнили днем сейчас немецкая власть, а ночью наша – партизанская.

Он так уверенно сказал слово «повесим», что Сашке стало страшно. Нет, этого Фрола ей жалко не было. Но так же легко как было произнесено это ужасное слово «повесим», могла легко оборваться и жизнь любого здесь присутствующего: Сашкина, Андрея, да и тех сопливых пацанов, которые ее провожали. Тут они сидят на летней полянке среди травы и цветов, спокойно и деловито говорят о смерти врага. А возможно у немцев кто-то,