Повесть о темном почти человеке

Глава 9

Первый же день выдался для них ужасом. Надзирательница, что так требовательно заявила называть ее «мамой» ударила мальчика за неповиновение.

Первое убийство, совершенное Темным.

- Не стоило этого делать, Зар, - мальчик лежал на твердой кровати и вслушивался в каждый шорох.

- Она сделала тебе больно.

- Это ее работа. Посмотри, все дети в синяках.

- Я заметил.

Мальчик молча лег на спину, из-за чего Темный был вынужден нависнуть над ним.

Бледная кожа, тощее тело, ввалившиеся глаза, серые волосы, но все это сверкало. На фоне темной комнаты с десятком кроватей мальчик казался почти свечой, что не потухнет. Не в этом мире.

Бальтазар устремил взгляд в пол и молча взмолился к Создателю, дабы тот сохранил жизнь этому ребенку, хотя и сам прекрасно понимал, что на это способен лишь он сам.

Николь одиноко восседал на лавочке в пустом парке, шарахаясь от каждого звука, доносящегося из города. Юноша трясся всем телом из-за внезапного приступа паники. Он боялся идти домой, боялся смотреть в глаза Кольту после того, что натворил. Он позволил накачать себя наркотиком. Зачем? Чтобы увидеть Бальтазара, но лишь после того, как он принял дозу, мозги зашевелились и художник осознал, что же он натворил. Опасение, что Кольт отвернется от него.

Но разве может человек в наркотическом угаре мыслить разумно? Нет. И боялся Николь не из-за инстинкта самосохранения, а лишь из-за того, что был свято уверен, что он – креветка, которую вытащили на сушу и теперь жаждут убить. Кольт же казался блондину огромным китом, внутри которого креветка может спрятаться и тем самым спасти себе жизнь.

Как бы глупо ни звучали умозаключения Николь, все казалось ему вполне логичным, из-за чего становилось еще страшнее.

Оглянувшись по сторонам, художник поднялся с лавочки и вскрикнул. У него есть ноги! Значит – он не креветка. А кто же тогда? Точно! Он – осьминог! Но у него только четыре конечности! Пять, если быть точным.

Художник сорвался с места и подбежав к кустам, оторвал от них три ветки и каким-то ведомым только ему одному образом прицепил их к своему джемперу. Готово. Вот теперь он осьминог. Но чего-то не хватает. Точно! Перепонок!

Только осьминог углубился в размышления о том, каким образом можно сделать себе перепонки и стал усердно облизывать собственную руку, как его посетила очередная гениальная идея. Раз он – осьминог, значит все вокруг него море. Но нет воды. Он на суше. Осьминога отнесли в магазин и собираются продать, чтобы жалкие людишки съели его!

Неожиданный шорох в кустах заставил Николь обернуться.

Из зарослей появилось черная собака и что есть мочи завыла. На ее вой сбежалось еще несколько десятков подобных тварей. Николь оглядел их и закричал, однако его крика почти не было слышно за воем ищеек.

Кольт побежал на вой, стоило заслышать зов темных псов. Он не думал ни о чем, кроме друга, которого уличные подонки накачали наркотиком. Отомстить то он отомстил, только вот легче от этого не стало. Лишь любовь к убийству побудили в Кольт сие действия. Для полного успокоения и удовлетворения своего эго нужно было найти блондина, привести домой и откачать.

Выбежав на аллею в парке, писатель увидел Николь. Парень лежал на земле, сжавшись в комок и тихо скулил, дрожа всем телом то ли от холода, то ли от наркотиков, то ли от страха.

- Николь, ты меня слышишь? – Кольт присел на корточки возле друга и закричал, - Николь!

Блондин поднял взгляд красных от слез глаз на друга и заревел в голос, прижимаясь к седовласому юноше, казавшемуся ему в этот момент богом.

- Прости… я не вижу его…

- Кого?

- Я не вижу Бальтазара…

Кто-то за спиной Кольт в голос рассмеялся. Все это время Темный лишь наблюдал, но теперь осознание сложившейся ситуации свалилось на него. Николь сам попросил у тех людей накачать себя. Он хотел увидеть Бальтазара. Он до сих пор не верил Кольт! Наивный.

Для Бальтазара люди всегда казались личностями странными с поведением и мыслями из ряда вон выходящими. Люди мыслили крайне приземленно и слишком часто чувствовали себя выше норм, поставленных ими же, однако теперь, смотря на Николь, Темный резко осознал, насколько он недооценил ущербность человечества.

Пока Бальтазар был занят собственными размышлениями, Кольт уже взвалил Николь на спину одной из ищеек и приказал везти его домой.

- Зар, - придя домой писатель положил друга на диван и сел на пол возле него, - ты видишь, к чему привело мое признание?

«Вижу».

- Тогда почему ты меня не остановил? Тогда, когда я решил все ему рассказать. Почему не пресек наше общение на корню, когда он только появился в нашей жизни?

Бальтазар лишь молчал, гладя Кольт по голове. Он и сам не знает. Возможно, в глубине души, он хотел, чтобы Кольт хоть иногда веселился, как это делают нормальные люди в его возрасте, а может просто хотел понаблюдать, что же из этого выйдет. Бальтазара слегка напрягало то, что Николь слишком сильно сближается с Его писателем, но не настолько, чтобы запрещать им видеться. Тем более, парень с первых дней уяснил, что мешать Кольт не стоит, а когда он не мешает, от него даже есть польза.