Поволжская сага (сочинения о Сызрани). Книга 2

Глава 4. Фабрика

26 августа 1882 года. Кабинет управляющего фабрики Андрея Стерлядкина.

9 часов утра.

Улица Симбирская не зря носила своё название. Дорога, уходящая в сторону Кузнецкой площади и сада, вела за город и использовалась для доставки в столицу губернии товара и любопытных горожан, желающих на скромных повозках доехать до Симбирска и посмотреть на этот шумный, пыльный город.

Проезжая по этой улице каждый мог понять, что она отличается от Большой как день от ночи. Лоска на Симбирской никогда не было. По обеим сторонам улицы расположились помещения многочисленных заводов и фабрик, кишащих с самого утра рабочим людом, строителями, подмастерьями и внушительными фигурами будущих покупателей. Здесь же располагалась городская конюшня, граничащая с Калачным переулком, разносящим ароматы свежеиспечённого хлеба по всем окрестностям. 

Михаил вошёл в кабинет управляющего фабрикой, который он делил с ним и Андреем Федоровичем. Управляющий встал из-за стола, заваленного чертежами и бумагами, поздоровался с Беловым и вышел в производственные помещения, оставив молодого человека одного. Тот кинул на ближайший стул пиджак, закатал рукава белой рубашки до локтя, прошёл к своему рабочему месту и открыл папку с финансовыми расчётами, которые он решил перепроверить ещё раз. Работа всегда помогала ему отвлечься от дурных мыслей, и Михаил не заметил, как прошло 2 часа. 

В кабинет тем временем улыбаясь как кот на Масленице зашёл Андрей Стерлядкин. Всю дорогу до фабрики он вспоминал прошедший год, радуясь, что события прошлого года подарили ему шанс открыть собственное дело. Только ждущая по вечерам семья заставляла его оставить все дела на фабрике и спешить в уютный дом в Троицком переулке к Жене и сыну. Ни разу не пожалел Андрей, что они с Машей так быстро поженились. Оба были невероятно счастливы и бегали попеременно друг к другу по ночам, навёрстывая упущенное за время беременности Маши время. На днях он зашел в спальню к Маше и застал ее за кормлением их сына. Дождавшись, когда ребенок уснет, Андрей без лишних слов забрал мальчика и унес его в свою комнату. Затем разыскал экономку, сказал, что вся прислуга может сходить к торжественной обедне в Казанский собор. Няня тоже была отпущена со словами что они с женой справятся с Сашей сами. Выдав для каждого небольшую сумму денег для покупки сластей из соседствующей с храмом лавки, Андрей дождался, когда все разойдутся и вернувшись к Маше не отпускал ее из своих объятий пока в доме не раздался плач голодного сына.

Михаил наблюдал за другом со стороны.

«Я смотрю у Вас второй медовый месяц, Андрей Федорович?», - с улыбкой в голосе сказал молодой человек.

«Не завидуйте, Михаил Васильевич», - подмигнув партнеру ответил молодой Стерлядкин, выкладывая попеременно из своего рабочего портфеля документы на старый письменный стол и ворча, что рабочие никак не закончат ремонт в его кабинете и приходится пользоваться кабинетом отца.

«Надоело бегать каждый раз в родительский дом, чтобы поработать спокойно с документами, - недовольно проговорил Андрей, - а потом ещё выслушивать от сестры, что в очередной раз я забрал вместе со своими бумагами ее наброски, карандаши и бог знает, что ещё». 

Михаил обратился весь в слух. Но Андрей быстро перешел к их каждодневным рабочим разговорам и только по двум трем фразам молодой человек понял, что, Катя увлекается не только театром, но ещё и прекрасно рисует. Красива, умна, талантлива. Что ещё он о ней не знал. Стоп. Она слишком молода, слишком. Надо выбросить ее из головы. Может наведаться вечером в «Викторию» и выбрать себе какую-нибудь вдову для вечернего общения. Возможно мысль не так уж плоха, подумал Михаил, но тут же сморщился и подумал, что должно быть он выжил из ума раз думает об этом.

Около часа они с Андреем крутились около стола с чертежами и работали как всегда слаженно, обсуждая детально каждое свое решение.

Внезапно дверь за ними распахнулась и по комнате поплыл яблочный аромат. Обернувшись оба увидели входящую в их общий кабинет Екатерину. На лице ее сияла улыбка, а хорошенькое лицо источало свежесть.

«Андрей, я кажется уже просила Вас не забирать мои вещи с отцовского стола», – войдя в кабинет и улыбаясь брату все шире сказала Катя.

Увидев, что брат в комнате не один, она перевела взгляд на Михаила и нежная улыбка начала пропадать с ее лица, сменяясь ледяным взглядом.

«Простите сестрица, со дня на день я жду, когда рабочие закончат стучать молотками в моем кабинете и избавлю Вас от своего присутствия в родительском доме», - шутливо произнес Андрей.

Катя переводила взгляд с Андрей на Михаила, с Михаила на Андрея и выслушивала от брата, что теперь весь рабочий кабинет на фабрике пропахнет яблоками.

«Маменька дала указание приготовить к свадебному столу яблочный штрудель», - опуская взгляд ответила она ему.

«Надо бы сказать кухарке чтобы при удобном случае испекла пирог и нам к обеду», - облизываясь сказал Андрей.

Михаил слушал разговор брата с сестрой.

«Ненавижу яблоки», - вздернув нос и посмотрев на Михаила, сказала Екатерина.

Мужчина стоял, затаив дыхание и не говорил ни слова, неотрывно глядя в глаза девушке, которая тоже смотрела на него. Наконец Катя отвела взгляд в сторону брата.

«Кстати хотел Вас предупредить, что маменька посадила Вас с Иваном за свадебный стол напротив друг друга, - вдруг вспомнив произнес Андрей и подмигнул сестре, - княгиня Гагарина с дочерью на свадьбу не приедут. У Екатерины Ивановны появились срочные дела, и они с племянницей уехали в поместье».