Поволжская сага (сочинения о Сызрани). Книга 2

Глава 14. Бал

2 сентября 1882 года.  Дом княгини Гагариной.

6 часов вечера.

Строительство Казанского собора в Сызрани началось в 1866 году в основном на средства городских прихожан. Среди них особо выделялся видный городской купец Алексей Иванович Леднев. Он помогал созданию главной городской обители не только деньгами, но и стройматериалом. Общими стараниями в июле 1872 года храм был освещен и имел два основных престола: во имя Казанской божьей матери и во имя святого благоверного Александра Невского. Двигаясь в сторону Воложки, к месту располагавшегося, до пожара 1795 года Сергиевского храма, можно было увидеть немногочисленные городские усадьбы, оставшиеся после того страшного дня в целости. Среди них была большая усадьба княгини Гагариной, выбранная ей на время нахождения ее в городе за прекрасный вид открывавшийся с балкона второго этажа на тихие воды Воложки и вечерний закат.

Раз, два, три, раз, два, три. Катя пыталась не сбиться со счета вальсируя посреди огромной бальной залы вместе с Иваном Пережогиным. Она ненавидела себя за, то что не может наслаждаться этим красивым танцем и мечтает, когда он закончится. Иван кружил ее по комнате крепко обнимая, а Катя думала, что руки молодого человека слишком тонкие, неумелые, а самое главное в его объятиях ей было крайне неуютно. Она вспоминала совсем другие мужские руки и объятия, а понимая, что вновь позволила мыслям о Михаиле захватить себя, упорно смотрела в глаза Ивану, стараясь не замечать ничего вокруг.

Музыка закончилась. Они с Иваном уступили место другим танцующим и отошли в другой конец бальной залы, чтобы передохнуть. Кажется, они не пропускали сегодня ни одного танца и все собравшиеся с умилением смотрели на их пару. Зря она выбрала такой способ, чтобы не стоять у стены и искать взглядом Михаила. Голова болела от бесконечных кружений и к горлу подступала тошнота. Надо было хоть что-то съесть перед тем как ехать на бал к Гагариным. Но уже третий день мысли о еде были ей противны. Иван снова заговорил о своей обожаемой мельнице и рассуждал как быстро она начнет приносить ему доход. Катя делала вид, что ей интересно и смотрела Пережогину в глаза ни на секунду не поворачивая головы. Она решила, что так можно не бояться встретиться со взглядом с тем, кого она так старательно избегала в последние три дня. Это могло плохо кончится. Не дай бог Михаил подойдет к ней, чтобы завести разговор, и она не сможет сдержаться, высказав ему сколько боли ей пришлось выдержать тогда на мосту, когда она поняла, что он провел ночь в доме молодой графини. Воображение рисовало ей такие сцены объятий Михаила и Дарьи, что она сжималась в постели в тугой клубок и не могла нормально дышать. Вечером ее состояние заметила матушка, пришедшая в ее комнату, сообщив что в гостиной ее ждет их сосед и хочет переговорить с ней с глазу на глаз. Девушка слишком резко ответила ей, что не желает с ним разговаривать и сев на кровать тихо заплакала. На следующий день она отказалась от традиционной прогулки с семьей и вообще от любых выходов из дома. Жена Андрея услышав это попыталась выманить ее к ним домой, высказав, что ее обожаемый племянник слишком давно не видел любимую тетю и надо бы ей зайти и проведать его. Подумав, что незатейливые игры с Сашей немного отвлекут ее, Катя согласилась пойти с Машей и навестить малыша. Они несколько минут посидели около засыпавшего мальчика, в Машиной спальне и Катя собиралась уже уходить домой.

«Между Вами что-то произошло?» - спросила тихо Маша.

«Что? О ком Вы Маша?» - отворачивая взгляд к окну ответила Катя.

«О Вас и Михаиле Васильевиче. Неужели Вы думаете, что никто не понимает причины Вашего состояния», - ласково произнесла Маша.

«Я не хочу это обсуждать», - прошептала Катя.

Она не привыкла сидеть и делиться секретами с кем-либо. В детстве рядом с ней были только братья, которые научили ее держать все мысли и чувства при себе. Но это было в детстве, когда ее проблемы сводились к тому, что соседские девчонки дразнили ее за излишнюю худобу, а она не хотела показать им как ей обидно. Маша заметила, что девушка уходит в себя и взяв ее руку в свою, крепко сжала.

«Я видела его выходящим из дома Графини вчера утром, - тихо сказала Катя, и увидела, что, Маша смотрит на нее удивленным взглядом, - обещайте, что никто об этом не узнает».

«Я обещаю Катя. Но мне казалось, что Ваш очаровательный сосед скорей уж сделал бы предложение провести с ним ночь Вам, а не Дарье Степановне», - произнесла Маша, ещё крепче сжимая руку Кати.

Катя уставилась на Машу глазами полными слез, которые не смогла сдержать. Маша смотрела на нее в упор.

«Что? Он его Вам сделал?» - спросила осторожно Маша.

Катя не могла произнести ни слова от подступавших рыданий. И только кивнула головой.

«Вы ему отказали?» - спросила жена брата, зная ответ на этот вопрос.

Снова кивок.

Маша села рядом с Катей и обняла ее за плечи. Девушка начала успокаиваться в нежных руках золовки.

«Отказала. И сказала, что он может утешиться в объятиях молодой графини», - ответила Катя и уткнулась лицом в хрупкое плечо Марии.

Маша больше ничего не спрашивала, просто сидела и тихо гладила девушку по голове. 

Наконец успокоившись Катя вытерла слезы и обняв на прощание жену брата, ушла домой.

«А рядом с мельницей, я посажу огромные липы. Совсем как мистер Коллинз в Гордости и предубеждении», - возвратил Катю к реальности Иван.