Поющие во Тьме

Глава 6. Совет Четырёх Домов

Глава 6

Совет Четырёх Домов

«Ни магистр, ни глава Дома не вправе оставить жизнь Губителю, если таковой вдруг объявится в Кион-Тократ. Ибо он станет причиной всеобщего уничтожения, когда возмужает и превратится в Чудовище Хаоса»

Устав Токра, 13-я поправка

Зерат и Осирис покинули Айбэш-Хаурум через чёрный ход, со стороны крыла Шандикора, не желая привлекать к себе внимание. К замку почти вплотную примыкал дикий смешанный лес, жизнь в котором не останавливалась ни на секунду. Между двумя старыми дубами пролегла тропа Шамана, ведущая к Айбэш-Зу. Дорога направо вела к озеру и турнирной арене, налево — к пугающим угодьям Токра.

Как всегда Проклятая Цитадель производила гнетущее впечатление. Узкие бойницы в толстых стенах и колонны, обвитые плющом, как будто дышали затхлой древностью. Ворота напоминали змеиную пасть, готовую захлопнуться, как только неосмотрительная жертва войдет внутрь. Ощущение опасности усиливалось пронзительной тишиной, которую не нарушал даже ветер в листве деревьев.

Навстречу гостям из замка вышел седой старик, одетый в грязную мантию неопределённого цвета, забрызганную дурно пахнущими веществами. Это был Валентин, сильнейший варлок-демонолог Магикора и, пожалуй, самый старый Токра в долине, за исключением магистров.

— Здоро́во, папаша, — развязно поздоровался Осирис.

— И вам не хворать, братья, — недовольно кивнул варлок. Судя по всему он был раздражён тем, что ради гостей ему пришлось оторваться от своих экспериментов. — Мне поручено провести вас в Зал Смеха.

— Будто мы не знаем дорогу, — рассмеялся Осирис.

— Что ты понимаешь, — насмешливо ответил Зерат. — Мало ли ты утащишь серебряные ложки в кармане. За тобой нужен глаз да глаз. Веди нас, Валентин.

Старик не заставил себя просить дважды.

Совет Четырёх Домов собирался не часто, примерно два раза в год, для обсуждения самых важных вопросов. Обычно это происходило накануне церемонии Распределения, как сегодня, или в случае непредвиденных обстоятельств. Члены Совета обсуждали текущие дела Ордена, определяли цели на ближайший год и подбивали смету.

Идя по замку, Осирис холодным взглядом отмечал все особенности окружающей их обстановки: низкие потолки, грязные ковры на полу и тусклые светильники. Замок не менялся, из года в год оставаясь таким же удручающим. Вскоре Покинутые вышли в вестибюль, который выглядел полной противоположностью предыдущим залам. Мраморная лестница с золотыми перилами являлась центральной артерией замка, связывая учебную, административную и жилую зоны.

Поднявшись на второй этаж, они наткнулись на группу подростков. Детишки казались полной противоположностью своих сверстников из Цитадели Молний. Холодные и немногословные, они смотрели исподлобья на вновь прибывших.

Осирис хмыкнул, припомнив, какой гул постоянно происходит в соседнем замке. Крики ярости, восторга и ненависти, звуки скрещённого оружия, сердитые голоса наставников. Здешние правила ничего подобного не позволяли. Возможно потому, что изучение магии подразумевает тишину, в то время как воинов надлежит воспитывать в лязге оружия и порицании.

— В чём дело, адепты? — холодно спросил Валентин. — Почему вы здесь? Отправляйтесь на урок.

Один из юных Токра ответил ему:

— Сейчас у нас нет уроков. Магистр Садомиус отменил занятие по барьерам Димрона.

— Всё правильно, у него собрание Совета, — старик на секунду задумался, — Ладно, ждите здесь. Я скоро вернусь, и сам проведу у вас урок. В этой области у меня будет больше опыта, чем у всех магистров вместе взятых.

Поднявшись на пару этажей, Валентин остановился у чёрных деревянных дверей с золотой росписью.

— Мы прибыли, братья.

— А то мы не знаем, — фыркнул Осирис.

Больше не обращая на руководство Дома Шандикор внимания, старик развернулся и пошел обратно.

— Какой же он неприветливый, — с ухмылкой заметил воин.

Зерат толкнул дверь, и вошел в помещение. Как и в первый раз, он содрогнулся от чувства омерзения. Зал Смеха оставался все тем же…

Небольшое мрачное пространство, в центре которого стоял уродливый стол, выплавленный из золота — равнобедренный полигон с девятнадцатью ребрами, по одному на каждого члена Совета. Сводчатый потолок и стены были инкрустированы перламутром, полученным из Моря Кракена. В нём отражался магический огонь от десятка вычурных светильников, порождая хаотические пляски света. Однако над всем доминировали крикливые золотые маски, олицетворяющие собой безумие пограничной магии. Ни одна из них не повторялась, каждая казалась поразительно живой. Лица людей и демонов, а также морды животных смеялись, гримасничали и заходились в беспричинном хохоте. Они словно издевались над присутствующими, над их тщетными попытками овладеть высшим знанием. Переливы света усиливали неприятное впечатление; отражаясь от масок, они откладывали на столе вычурные изменчивые тени.

— Вы наконец-то соизволили посетить наше скромное собрание, — раздался язвительный голос, в котором чувствовалось раздражение. — Займите свои места, и мы уже начнём.

Осирис оторвал взгляд от масок и увидел членов Совета. Магистры сидели в ярко-лиловых хламидах с золотым тиснением из дорогой данхарской парчи. Их юные, невероятно свежие лица могли на некоторое время ввести в заблуждение. Магистры выглядели не старше студентов младших курсов, но все равно их невозможно было спутать с адептами[1]. Призрак древности, когда-то поселившийся в них, выдавал магистров с головой. Их глаза были сухими, пронзительными, смотрящими внутрь, а не поверх. Ходили слухи, что Кицум Ванакис, старейший в Ложе, был свидетелем той далёкой поры, когда поступь Смилодона Завоевателя сотрясала Золотой Эрегион.