Поющие во Тьме

Часть третья: Ученик. Глава 8. Нравы и обычаи

Часть третья: Ученик

Я помню совсем немного о первых пятнадцати годах своей жизни. Учитель Агно, мой лучший друг и наставник, всегда в центре этих воспоминаний. Именно он поддерживал меня в том нелёгком существовании, которое мне довелось вести в Ордене. Испытания начались почти сразу же. Тому, кто готовится стать Покинутым, нельзя расслабляться ни на минуту, ибо так гласит Устав…

До пяти лет мне и остальным детям, с которыми я проживал в Ангалоре, угрюмом корпусе мутагенной адаптации, добавляли в пищу особые органические добавки — так называемые, мутагены. Они готовились в лаборатории замка по старинным рецептам, которые издревле бережно охранялись чародеями Токра. Надо сказать, что эти мутагены были самой ужасной вещью, которую только мог придумать человеческий разум. Отвратительные ингредиенты, из которых они состояли, стали причиной многих болезненных последствий. Сознание время от времени отключалось напрочь. Голова раскалывалась ежесекундно, напоминая чугунную болванку, по которой эфемерные молоты с безжалостной точностью набивают бесконечную мелодию боли. Глаза слезились, а горло продирала жуткая резь.

Не каждому по силам пройти через такое. Двое ребят, с которыми я делил комнату, умерли на третий год, буквально выхаркнув собственные лёгкие. В то время я ещё не понимал, что значит смерть. И этот случай не сильно затронул мою душу. Однако сейчас, спустя годы, случившееся в далёком прошлом ещё больше распаляет мою ненависть к Ордену.

Наставник Агно пытался доказать мне, что это испытание было необходимо. Он рассказал мне о классификации Токра, об их разделении на Отверженных и Покинутых. И что мутагены сдерживают процесс деградации, не допуская, чтобы мы скатились к животному существованию, которое вели наши братья по несчастью. После его слов я, со свойственной мне наивностью и прямотой, задал наставнику вопрос: неужели нельзя было придумать менее болезненное лекарство, неужели обязательно, чтобы мы первые годы своей жизни провели в муках под бременем непонятных препаратов? Наставник ничего мне не ответил.

И только спустя много лет я узнал, что мутагены, так называемое «лекарство от бешенства», вовсе не были этим лекарством. На самом же деле от участи Отверженных нас отделяло другое — целебная магия или чёрная волшба, которую творили над нами чародеи Магикора. Ещё в Чистилище каждого ребёнка, прежде чем допустить его к церемонии Распределения, подвергали сложной магической процедуре, которая в дальнейшем сдерживала Охотника — тёмного попутчика каждого Токра. Процедура называлась ритуалом Благостного Эльфирода. После неё в ребёнке от безумия оставался только Он — мерзкий Охотник, который временами вырывался наружу, сбрасывая с Покинутого личину цивилизации. Он — это единственное, что связывало нас с Отверженными.

Так зачем же, задавался впоследствии я вопросом, были необходимы все эти вакцины и добавки к пище, которые причинили нам столько боли? Увы, ответ оказался прозаичным, как сама жизнь. На самом деле мутагены были нужны для того, чтобы в нужный момент заставить Охотника пробудиться. Ведь он обладал Силой, от которой никто не хотел добровольно отказываться. После многих столетий экспериментов магики Ордена выяснили, как призывать спящего монстра из Клети, даруя ему один из нескольких уровней пробуждения. Всё для того, чтобы Орден процветал. Проклятый Орден…

Артур Смилодон

Глава 8

Нравы и обычаи

«Чрезмерно близкие отношения между учениками мешают процессу обучения и познанию воинской науки, ибо вызывают в неокрепших умах предрасположенность к сантиментам, что, в свою очередь, приводит к слабости духа»

Устав Токра, памятка для наставников, 38-ое положение

— Артур! Ты ещё спишь? Учитель Тарчет тебя прибьёт.

В голосе растрёпанного мальчишки, ворвавшегося в комнату, словно ураган, звучала удивительная смесь одобрения и негодования. Артур, разбуженный криками друга, приподнялся на кровати и сонно спросил:

— Что случилось, Дик? Почему ты не спишь?

— Вот же олух, — рассмеялся мальчишка. — Уже почти полдень. И мы вот-вот опоздаем.

Артур всё ещё ничего не понимал.

— Куда?

— Ну ты даешь, — присвистнул Дик Азарус. — Неужели ты забыл, что сегодня последний день нашего пребывания в Ангалоре! Уже через пару минут мы станем учениками, и нас распределят по казармам. Нет, ты что действительно забыл?

Артур подскочил на месте и принялся торопливо натягивать на себя штаны и рубашку. Кое-как справившись с этим, он с досадой воскликнул:

— Клянусь рогами Девайла, ну и дурак же я. Не понимаю, как такое могло случиться. Ладно, я готов. Побежали быстрее, Дик.

Мальчишки, словно стремительный вихрь, вырвались из корпуса мутагенной адаптации и бросились бежать по направлению к лестнице. Навстречу ребятам шёл угрюмый студент, которого Артур частенько видел в Ангалоре. Всякий раз он приносил с собой отвратительные микстуры, порождающие в юных организмах тупую, порой невыносимую боль. Вот и сейчас в его руках находился поднос, на котором были аккуратно расставлены пузырьки с зелёной жидкостью. Очередная порция мутагенов, предписанная малышам. Артура аж передёрнуло от омерзения. Ему и его сверстникам уже два года как прекратили давать эту гадость, но даже сейчас Смилодон содрогался, вспоминая о том времени.