Позолоченное счастье

~0~

Прошлой ночью Мире приснились ящики с гнилой рыбой — темные, мрачные, покрытые пятнами от морской соли. Не слишком доброе предзнаменование, пусть Мира и не верила снам. Были у нее и другие, более весомые причины для тревоги, мысли о которых она настойчиво гнала от себя. А день начался вполне мирно и тихо в светлой классной комнате для младших учеников. Творческий час сегодня посвятили лепке, и это занятие мгновенно увлекло малышей. Дети склонились над столами, усердно мяли специальную глину и превращали коричневые комочки в фигурки зверей, птиц и крошечных кособоких человечков. Мира с удовольствием наблюдала за тем, с каким воодушевлением ребята обсуждали свои поделки и помогали друг другу. Порой и ее звали на помощь, и когда она подходила к парте, дети затаив дыхание следили за ловкими пальцами веселой учительницы.

Солнечное утро в окружении школьников стало идеальным лекарством для расшатанных нервов. Мира вспоминала, как прошлым вечером мерила шагами каюту, служившую ей спальней, сердилась, прокручивала в уме последние события, ждала, что ее крошечную лодку расстреляют в любой момент, и попутно размышляла о том, не сменить ли узор на стенах. Лютики и васильки на выбеленных досках ей достались от предыдущей хозяйки и за долгие годы успели поблекнуть. В какой-то момент тревожное ожидание порядком утомило Миру, и она решила, что со своими неприятностями разберется чуть позже. Утром она отправилась в школу и немного расслабилась, но не прошло и получаса после начала урока, как в стеклянную дверь класса постучали. Мира увидела отчаянно жестикулирующую директрису и с коротким вздохом обратилась к детям.

— Когда закончите лепить, в очередь к умывальнику. Не забудьте насухо вытирать руки.

Ей ответил нестройный хор детских голосов. Мира вышла в коридор, где помимо главы школы томились в ожидании два представительных офицера в полицейской форме. Они одарили молодую учительницу одинаково хмурыми взглядами.

— На вас поступила жалоба. Вы совершили нападение…

— Я уверена, что это ошибка! — горячо вступилась директриса за своего любимого работающего на полставки педагога.

— Вряд ли, — кротко сказала Мира. — Вас ведь господин Беренджер прислал?

— С учетом его показаний было составлено заявление, — сухо отозвался один из стражей правопорядка. — Следуйте за нами.

— Непременно. Могу я взять сумку?

Полицейский кивнул, однако не прекратил буравить Миру подозрительным взглядом. Возможно, он гадал про себя, почему злостная дебоширка выглядит такой тихоней. Или думал, что она лишь прикидывается покорной, а сама намеревается сигануть в окно, стоит только отвернуться. Не желая понапрасну изводить полицейских, Мира поспешила назад в класс, жизнерадостным тоном объявила ученикам, что ей придется срочно уехать (но она с радостью позже посмотрит на фотографии глиняных поделок!), собрала свои вещи и снова вышла в коридор. Директриса проводила учительницу-преступницу тоскливым взглядом, и Мира ободряюще ей улыбнулась.

Задержание обошлось без наручников, что, конечно, утешало. Вот только с каждым новым вдохом Мира все явственнее ощущала ледяные прикосновения подступающей паники. И все же странно, что Беренджер решил прибегнуть к помощи полиции, вместо того, чтобы нанять громил, которые в ближайшей подворотне отдубасили бы ее дубинками.

Кого теперь просить о помощи?

А может, все обойдется?.. Пожурят да отпустят.

В неудобном казенном аэробиле они очень быстро добрались до места назначения, и Мира, впервые очутившаяся в полицейском участке, перешагнула порог, охваченная как унынием, так и любопытством. Жизнь здесь, как говорится, кипела. По коридорам сновали люди, причем не всегда было понятно, кто здесь преступники, а кто стражи порядка. Очень сильно пахло дешевым кофе и пышками. Торопливо озираясь, Мира проследовала за своими сопровождающими в невзрачный кабинет, где ее встретила печальная женщина-следователь. Та без особого интереса принялась расспрашивать о событиях прошлого вечера. Мира ничего не отрицала и старалась говорить спокойно. Потом спохватилась и попыталась изобразить раскаяние, но, судя по всему, запоздала с этим. Ей сообщили, что какое-то время она проведет в камере и выставили вон.

Следующую персону, с которой Мире пришлось пообщаться в стенах этого недружелюбного заведения, она про себя прозвала «надзирателем». Этот угрюмый мужчина с неодобрением зыркнул на задержанную, которая приветствовала его с неуместным в сложившихся обстоятельствах дружелюбием, и чуть гнусавым голосом сказал:

— Снимите все украшения.

— Все-все?

«Надзиратель» нахмурился сильнее.

— Все.

С виноватой улыбкой Мира расстегнула часы, стянула через голову длинную цепочку с кулоном из цветного стекла и вынула из ушей серьги. «Надзиратель» окинул ее придирчивым взглядом с головы до ног и поморщился, когда увидел обувь.

— И туфли снимите. Вот там возьмите тапочки.

Какая уютная тюрьма. Можно смело рекомендовать ее знакомым.

Выразительное покашливание дало Мире понять, что нужно поторапливаться, и она сменила красивые украшенные стразами туфельки на тюремные тапочки.

— Я, конечно, понимаю, — задушевным тоном сказала Мира, протягивая охраннику едва разношенную пару туфель. — Такими каблуками и убить можно! Особенно если целиться в глаз.

«Надзирателю» ее шутка явно пришлась не по вкусу.

— Но я этого делать не собираюсь, — поспешно сказала Мира. — Ненавижу насилие.

— Вы сюда попали за нападение на человека.

— Все верно. И благодаря этому нападению я лишь убедилась в том, что насилие ненавижу.

Ее закрыли в камере, где уже тосковали две постоялицы — разрумяненные девицы в коротких платьях. Мира улыбнулась тихо переговаривающимся соседкам и получила хмурые гримасы в ответ. Ну и ладно.

Опустившись на низкую потертую скамью, Мира вытянула перед собой ноги и уставилась на тряпичные серые тапочки. Какая неловкая ситуация. Драка в общественном месте… Как на подобную выходку отреагировала бы мать? Мира теперь редко думала о родителях, но сейчас забавлялась представляя их лица. Глаза матушки сузились бы до щелочек, а отец… Впрочем, он вряд ли озаботился бы. Все, что не касалось дел финансовых, мало волновало господина Беллема.