Правая перчатка призрака

2. Ивовая веточка

Ивовая веточка  просила не рассказывать папе с мамой о книгах, которые она мне читала. Не знаю, почему. На их страницах обитали особенные миры. Кружево ветров. Таинственные пути. Всезнание потустороннего.  Впервые от Ивовой веточки я услышала о великих волшебниках, которые помогали людям исцелением, добротой,  словом, поступком.

Я боялась иллюстраций ночных оттенков. Пугали вампиры, оборотни, мраморная луна. Бабушка уверяла,  они не страшны сами по себе. 

«Не нужно бояться, ― говорила она. ― Это всего лишь  темнота. Следует просто уравновесить, привести к знаменателю гармонию ― добавить утро. Ночь боится рассвета". 

Так научилась контрастам. Делила пугающую иллюстрацию взглядом. То, что тревожило, закрывала светлым пятном, -- как утверждала Ивовая веточка, -- похожим на меня.

Не боялась мглы. Но и не чувствовала себя сильной. Думала, во мне больше недостатков, чем у других. С детства  слышала -- не такая, и н а я. 

В «Грецком орехе»  ходила в обычную школу, где учились и мальчики, и девочки. Не нравились планы, режимы дня. Только наметишь сделать дело в определённое время, а времени, словно это не нравится. Стрелки замирают, ничего не выходит, учитель делает замечания.

Похвала подобна поливу для цветка. Критика существует, чтобы выпускать колючки, оставляя их в каркасе личности. Бывает, личность странно чувствительна. Это лучше держать при себе.

С ранних лет Ивовая веточка учила следовать интуиции. Учителям и одноклассникам это оказалось не по нраву. Например, я опережала других  в беге. Не понимала, почему бегаю так быстро. Со мной  на старт ставили крупных, тяжеловатых особ, которые отличались познаниями в химии и геометрии, но бегать не могли. Их ненависть удивляла меня и забавляла мальчишек. Ребята закидывали меня снежками зимой и лепёшками из мокрого песка летом. Потому часто меняла маршруты  ― искала золотой свет, чтобы побороть их сердечную темноту.

Старалась вести себя хорошо: не разговаривала на уроках, не обменивалась записками. 

Что такое записка? Элемент дружбы. Со мной никто не дружил.

― Посмотри на себя в зеркало, ― говорила мне Ивовая веточка. В тебе естественность сочетается со сверхчувствительностью.

То было чудесное время, я не понимала, что такое «сверхчувствительность». Мне объясняли, что это вдохновение, художественный образ и впечатление, соединённые в меланхоличную разумную нежность. Ту, которая пускает ростки только при наличии другой, удивительной ауры, обнимающей с рождения.

Бабушка утверждала, люди смотрят в мои черты, как в кино, где я встаю и отвечаю урок у парты или доски.  Как любила добавить Ивовая веточка ― «пряду пряжу». Допустим, рассказываю про бал из книги, в которую не заглядывала.

Конечно, «прясть пряжу» совестно и я подолгу исправляла свои ошибки дома: записывая, перечитывая, пересказывая, обдумывая, анализируя. Ивовая веточка любила меня и за это.

Спустя годы помню её: чёрные волосы, зелёные глаза, множество однотонных платьев и туфли с вытянутыми носами.  Она всегда понимала моё молчание: громкая, ясная, красивая, словно выточенная из камня. По виду и не скажешь, что ведьма. Зря ищут у ведьмы изъяны. У неё не было ни одного. Родители даже не подозревали о том, сколько всего она передала мне. У них всегда было множество дел в реальности, а не за её пределами.

Мама ― учитель танцев: грациозная, пластичная, талантливая. Вела уроки с детьми по программе, улучшала координацию движений, заботилась об осанке. Создавала  танцевальные композиции без предметов ― комплексы упражнений под музыку. Танцы -- жизнь мамы с шести лет.

Папа  ― машинист пригородного поезда, ― суров, требователен, чрезвычайно пунктуален. Планировал каждую секунду.

У папы снижался слух, и он разговаривал слишком громко.  Часто раздражался, если не успевал куда-нибудь. Железнодорожная точность. Авторитет. Потому любит, чтобы всё, как решил. В семье принимал решения он. Я бы никогда не вышла замуж за человека, похожего на него. 

У меня от папы нос с горбинкой, вьющиеся волосы и строптивость. Почему-то не говорят, что я до странности  похожа на крёстного. У него тоже нос с горбинкой, а волосы моего цвета и вьются. К тому же он чудной. Крёстный думал обо мне. Папа ― о работе. У папы  трудная работа, много заслуженных наград.

Любимая и трудная работа каждого из них, не позволяла им улыбаться мне чаще, поэтому мной занималась  Ивовая веточка.

Она научила меня отгадывать числа и даже слова с трёх раз, размышляя  и смотря в глаза собеседника. Чувствовать уникальность. Да, Ивовая веточка столько поведала обо мне, что я долго не могла привыкнуть к своему образу. А теперь,  с каждым годом я постоянно возвращаюсь к её серьёзному взгляду и словам: «Девочка моя, ты никогда не будешь одинока!»

Магические шары  с гранями, снегом и без него,  лабиринтами,  звёздами, жемчужинами  ― мои любимые игрушки. Обитали под кроватью и часто выкатывались оттуда в неподходящие моменты.

Каждое воскресенье папа занимался графиком работы, телефонными разговорами, громким просмотром телевизора. Мама ― составлением отчётов, подбором музыки, приготовлением еды, новыми танцевальными движениями. Мы с бабушкой понимали друг друга.

Единственный раз, меня не было рядом с Ивовой веточкой, потому что я дралась с противным мальчишкой. Он назвал меня «внучкой ведьмы».