Правила боя. Колдун

Глава 8. Вирица

 К полудню все старания старушки-метели, прибравшей город, сошли на нет. Выметенные в белый улицы опять залили помоями и затоптали ногами. На девственно белых мостовых появились пахучие конские яблоки и другой мусор. Белую пелену перемешали полозьями и колесами. В глухом закоулке на снег просыпались бусинки крови, у кузницы на окраине он потемнел от густого едкого дыма, у красильни расцвел радужными разводами, просыпались щепки из-под топоров заготовщиков дров.

   Зря трудилась старушка-метель, всю ночь рассыпая порошу, не оценили люди ее стараний. Большой город быстро приводит замечтавшихся в чувство, здесь нет места ни однотонным мыслям, ни одному цвету. Зазеваешься, и тебя сметет бурный шквал деяний, проблем, эмоций. Застынешь - собьют с ног на улице, засмотришься - получишь в глаз по простоте душевной, отвлечешься - мошна уйдет, не прощаясь, вырастив две прыткие ноги.

   Но шедший по улицам человек привык к столице. Он не только здесь жил, он здесь родился. И, словно рыба в воде, плавал Горан Вирицкий в своем пруду, зная каждую водоросль и ракушку.

   - Эй, Финит, как торговля?

   - Да ничего идет потихоньку.

   - Милсдарь Горан, я шкурок привез, поглядите?

   - Эй, чароплет! Правду говорят, архимага убили?

   - Милсдарь Горан! Доброго здравица! Пирожок хотите? - толстая торговка подсовывает под нос зажаристый пирожок. - Курочка - не собачатина, как у других!

   - Милсдарь, дайте монетку!

   - Держи, бесенок! - монетка летит в ладошку в рваной рукавичке и в ней исчезает. Уличный мальчишка громко шмыгает носом и утирает бегущие сопли варежкой. - Иди ка сюда, отрок. Давно сопливишь?

   - Так холодно, дядя чародей!

   - Эй, Милёна. Отведи ребенка в храмовую лекарню.

   - Да кто его туда пустит!

   - А ты на меня сошлись, да проси матушку Денеру!

   - Как скажете. - Послушно кивает Милёна, ловко пряча в карман полсеребрянника, и подхватывает мальчишку за шкирку, тот плетется следом, шмыгая носом.

   - Пирожок, милсдарь! - торговка сноровисто пихает Горану выпечку. Чародей слегка ухмыльнулся и принял пирожок, расплатившись с булочницей. Это был его город, город, где его узнавали и любили, хотя Горан не был ни веселого нрава, ни доброго... Он просто почитал город своим и следил за ним с должным усердием. Мадера всегда смеялся над ним:

   - Я за страной слежу, а ты, Горан, за Вирицей. Вот только лучше у тебя выходит. Ох, лучше...

   Вспомнив это Горан посерьезнел. А ведь теперь не только Вирице пригляд нужен, а всей Велмании. А какой за ней пригляд, если маги с колдунами сцепились дворовыми псами.

   - Милсдарь Горан, а я эпитафию милсдарю Мадере сочинил, не изволите послушать? - Горан остановился и поглядел на бродячего менестреля. Из митенок торчали красные от мороза пальцы, а лютню можно было смело пускать на дрова - до того рассохлась бедняжка.

   - Валяй. - Благодушно разрешил чародей. Музыкант забряцал по струнам, будто объясняя, почему сидит он не в корчме за кружкой доброго вина, а на перилах мостика над каналом. Стихи у него получились не такие плохие, каких ожидал Горан, но не такие добрые, каких хотелось. Не любил сурового архимага простой люд.

   - Слишком грамотный инессец наш. - Бурчал один старик-возница, который управлял личной повозкой Горана. - Да и город он не слишком любит, не гуляет по городу. Вон вас каждая собака знает, а вы с энтой собакой за лапу здороваетесь.

   - Главное чтобы он хорошо выполнял свою работу, разве не так? - удивился Горан.

   - Так-то так, - ворчал возница. - Да только к вам и подойти проще. А Мадеру я вашего вчера вез, и он ни словечком со мной не обмолвился.

   - Заговорил бы первым. - Слабо уцепился за возможность Горан.

   - Дык, спросил я, как у его милости здоровье. А он мне нема! Молчит и дышит, вот так дышит! - показал возница смешно раздувая ноздри.

   Горан дошел до ближайшей корчмы, зашел в сени, но проходить внутрь не стал. Подперев ногой двери, архимаг на какое-то время замер, сосредотачиваясь, набрасывая на себя чары отводящие взгляды. Сейчас его вряд ли признают, не столкнувшись с ним лоб в лоб.

   Дальше он пошел быстро, никто не его не окликал, не угощал пирожками, не просил совета или милостыни, не требовал внимания. Он вернулся в приличные районы, где жили знатные горожане и остановился у высокого каменного дома с внушительной стеной вокруг. При желании его можно было оборонять как небольшой замок. Сейчас ворота были открыты, и Горан беспрепятственно вошел во двор. В сам дом он тоже попал легко, архимаг чуть хихикнул, его контроль заклятий, выставленный после бунта и последующего ограничения на магию, сейчас бы запел перезвоном колокольчиков. На счастье на магию ставивших контроль, "перезвон" не распространялся.

   Дворянин сидел за столом и перебирал бумаги, лицо у парня было серьезное и угрюмое.

   - Доброго дня, Солен. - Обратился к нему Горан. Дворянчик подскочил на месте, вздрогнул.

   - Милсдарь архимаг???

   - Хочешь еще помочь подружке?

   - Да... а как вы сюда попали?

   - Я архимаг или кто? Так хочешь или как?

   - Да-да конечно, что делать?

   - Держи. - Он протянул парню запечатанный свиток. - Здесь разрешение на свидание. Пойдешь, покажешь страже. А я с тобой. Вот только меня они увидеть не должны.

   - Так у кого будет с ней свидание?

   - Так возлюбленная или подруга?

   - Подруга. Гм... боевая.