Правило первого касания

1.1

В тот день я проснулся рано. Солнце только поднялось над Дальним Лесом. Его яркий свет отражался в миллиардах капелек росы, разбросанных на просторном лугу, что окружал наше поселение – Белый Вид.

Встав с кровати, я убрал свои длинные волосы в хвост. Затем открыл окно, с удовольствием вдыхая утреннюю прохладу. Пахло свежескошенной травой – никак отец постарался, проснувшись еще раньше меня. Вокруг разлилась приятная тишина, изредка нарушаемая жужжанием насекомых.

Там вдалеке, в десяти минутах ходьбы от дома, начиналась рощица, где мы договорились встретиться с Леонель. Думаю, она приготовила какой-то сюрприз в честь предстоящего события. Лучшим подарком для меня мог бы стать её поцелуй – жаркий, долгий, самый настоящий. Не тот неловкий и мимолётный, что случился день назад, когда я провожал свою любимую домой.

Воспоминание неприятно кольнуло стыдом – хотелось в глазах девушки выглядеть более солидно, как, например, старший брат Брен. Не раз он звал меня в соседнее село за "мужским опытом". Но я даже в мыслях не мог представить в своих объятиях кого-то, кроме моей Леонель. Её большие глаза с яркой фиолетовой радужкой, лёгкая улыбка на тонких губах, небольшой вздёрнутый носик – я в любую свободную минуту вызывал в памяти милый сердцу образ.

На кухне началась возня – слишком рано для обычного дня, но сегодня день особенный. День моего совершеннолетия.

Последняя война с темными, закончившаяся пятнадцать лет назад, забрала много мужчин, и я, не считая старшего брата, один из первых, кто, наконец, достиг восемнадцатилетия, и первый в Белом Виду, у кого открылось расположение к белой магии.

Сегодня старейшины проведут обряд посвящения, и я начну свое обучение. Год аскезы, а затем – служение своему народу, изгнание остатков нечисти, что прячется по углам Светлолесья, и, главное, благословение на женитьбу. Не знаю, что хочет мне сказать Леонель, пригласившая меня этим утром на свидание, но знаю, что скажу ей я.

Одевшись, ловко перемахнув через окно, я мягко прыгнул на траву и помчался к роще. Кажется, среди деревьев мелькал светлый сарафан моей девушки.

Действительно, Леонель ждала. Она облокотилась спиной к дереву и с улыбкой наблюдала за моим приближением.

– Привет! – я тяжело дышал то ли от бега, то ли от волнения.

Приблизившись к Леонель, я осмелел и обнял ее за талию, так тесно прижавшись к ней, что... Тут же попытался отстраниться, но она не позволила. Без лишних слов Леонель обвила мою шею руками и закрыла свои прекрасные глаза, вытянув губы для поцелуя.

Как прекрасно начинался день! С трудом оторвавшись друг от друга, мы уселись на траву.

– Не буду долго, отец хватится, – заволновалась она. – Как ты? Переживаешь?

– Да не особо, – пожал я плечами. – Больше переживаю, что до свадьбы ждать целый год.

– Грег? – Леонель озадаченно подняла брови.

Я достал из кармана цветок клевера, сорванный еще вчера, и положил в её руки. Затем, как того требовал обычай, сложил её руки вместе, обхватил их своими и произнёс:

– Леонель, дочь Генриха, будь моей женой! Раздели со мной мою славу и мои невзгоды! Роди мне детей и встреть со мной старость! Будь верной подругой, будь радостью моего сердца и будь светом моей жизни!

Леонель хлопала своими длинными ресницами и молчала.

– Леонель? – шепнул я.

– Грег, но ведь мне ещё нет шестнадцати, отец никогда...

Я понял её сомнения. Но я был уверен, что в моём случае Генрих не станет возражать. Кто не захочет отдать свою дочь единственному (на ближайшие годы) молодому белому магу поселения? С намеками ко мне уже обращался и кузнец Том, отец Омалии, и кожевник Ергий, отец Виолины, даже к отцу приставали друзья, у которых подрастали дочери, на тему женитьбы.

Мои родители про Леонель не знали. Точнее, про то, какое место она занимала в моем сердце. Наверное, они, как и все вокруг, полагали, что я думаю только о предстоящем посвящении. Но если честно, оно меня заботило намного меньше, чем моя любовь. Леонель стала для меня настоящим наваждением, и мне по понятным причинам хотелось как можно раньше обозначить претензию на девушку.

Увлёкшись своими мыслями, я замолчал, поглаживая ее черные длинные волосы.

– Омалия лопнет от зависти, а Виолина – от злости, – хихикнула Леонель.

– Леонель, – прошептал я, – что ты скажешь?

Она раздвинула свои ладони и залюбовалась на шарик клевера.

– Конечно, я согласна, Грег. Но мой отец...

Я не дал ей договорить, снова горячо целуя. Никто не сможет помешать настоящему чувству!

– Мне пора, – вздохнула она, спрятав цветок в кармане платья.

Я поднялся проводить. В столь ранний час вряд ли бы мы встретили односельчан. Хотя теперь, когда я сказал, что хотел, меня это мало волновало. Уже на посвящении я повторю своё сватовство во всеуслышание.