Предатель

Глава 4

 «Редкий вид казни существовал и в древней Руси, и в Риме, и у викингов. Человеку, соблюдая осторожность, чтобы он не умер от потери крови, надрезали живот и доставали толстый кишечник. Затем прибивали его конец к дереву и заставляли преступника ходить по кругу. До тех пор, пока он не отдавал Богу душу».

Волны подмывали низкий берег, оголяя корни деревьев. Закатное солнце красило багрянцем мокрые, вылизанные приливом до блеска ветви, лишенные листвы. Крутой песчаный откос, занавешенный сетью переплетенных лиан, бороздили глубокие норы.

Из темноты углубления высунулась черная, лоснящаяся морда, с круглыми, немигающими глазами. Помогая себе когтистыми лапами, тварь выбралась из логова. Она пригнула голову, принюхиваясь к ветру, что принес прилив. Что-то встревожило чудовище. Тварь осторожно подалась вперед, выверяя каждое движение. Слишком светло для охоты, но голод не стал ждать наступления ночи. Широкая пасть, полная острых зубов приоткрылась, впуская внутрь воздух. Пахло свежей кровью.  Однако будоражащий аромат перебивал отвратительный  запах, к природе не имеющий отношения. Добыча, испускавшая столь противоречивые флюиды, лежала на отмели, лицом вниз.

Тварь двинулась вперед, опустив морду к самому песку.

Человек. Худшее из всего, что приготовила сегодняшняя ночь. Двуногие крайне опасные существа, особенно, когда пускают в ход стальные когти и молнии, прожигающие насквозь. Лоснящуюся шкуру пробила дрожь. Память сохранила боль, мучительно долго заживляющую две раны в боку.

Чудовище оскалилось, навострив маленькие уши.

Человек лежал неподвижно и признаков жизни не подавал. Обычно тварь предпочитала свежую добычу, теплой живительной кровью заполняющую нутро. Голод лишил ее выбора. Каждое уходящее мгновенье приближало немощь, отнимало силы, ослабляло слух.

Осторожно погружая когти в мокрый песок, готовая сорваться и броситься на добычу, тварь приближалась к человеку. И в тот момент, когда опьянение от близости еды толкнуло вверх гибкое тело, человек повернул голову и открыл глаза.

Менять что-либо было поздно. Распластав в полете длинное тело с бугрящимися под кожей мышцами, тварь летела вперед.

Дикарь открыл глаза. Тьма, затопившая сознание, расступилась ровно за секунду до того, как летящая тень накрыла его. Он не видел, что падало сверху. Инстинктивно, не отдавая отчет в своих поступках, он откатился в сторону. С шорохом острые когти вспороли в песок в том месте, где только что он лежал. Молниеносно рука мужчины скользнула за пояс, в одно из гнезд, пытаясь отыскать там оружие. Но ячейки оказались пусты. Стиснув зубы, Дикарь успел приподняться на одно колено, когда черная атакующая тень, оттолкнувшись от песка, бросилась на него снова.

Дайвер вскинул руку, стремясь перехватить чудовище за горло. Он видел огромные глаза, в которых вспыхнул огонь заката, ощеренную пасть, с кипящей на клыках слюной. Тварь оказалась слишком тяжелой. Пальцы скользнули по гладкой шкуре, лишь задержав нападение. Острые когти рванули предплечье, царапая эластичную ткань гидрокостюма.

На счастье Дикаря материал, из которого был сделан костюм – предмет вожделения капитана яхты – натиск почти выдержал. Длинные порезы на ткани разошлись в стороны, обнажая второй слой, однако стальные когти кожу не задели. В противном случае кровь, хлещущая из ран, лишила бы его надежды на благополучный исход схватки.

Дайвера обдало зловонным дыханием. Лапа скребла когтями воздух, пытаясь задеть добычу. Однако Дикарь не собирался ждать, пока гибкая тварь опомниться. Одной рукой удерживая рвущуюся к его горлу пасть, мужчина взмахнул левой рукой, метя в круглые глаза. Тварь дернулась, но было поздно. С отвратительным чавкающим звуком Дикарь проткнул пальцем глазное яблоко, разрывая сетчатку.

Зверь заскулил. Черное тело подалось назад. Обагренная рука Дикаря зачерпнула воздух: залитая кровью пасть отпрянула, подвижное тело отскочило в сторону, роняя на песок темные брызги. Еще секунда и гибкая тень метнулась назад, под сень оголенных, раскидистых корней.

Тяжело переведя дыхание, Дикарь сел, превозмогая тупую, ноющую боль в груди. Дышать стало не в пример легче - прошла резь в сердце, словно оттуда вынули гвоздь. В закатной дымке таял горизонт. Даль была чиста. Ему удалось уйти живым с «Санта Клауса». И что самое удивительное – и новых дырок в нем не прибавилось, хотя стрелял капитан на поражение. Более того, судьба благоволила к дайверу настолько, что позволила доплыть до острова. Как он умудрился не утонуть, будучи без сознания? Вопрос занимал Дикаря недолго. Он не помнил кто он, как оказался в море и откуда взялись в нем дыры от огнестрельного ранения. Так стоило ли озадачивать себя очередным вопросом без ответа?

Так случилось.

И точка.

Превозмогая ставшую привычной боль, дайвер потянулся, окунул испачканную кровью руку в воду. Где-то внутри, на уровне подсознания, отчетливо сформировалась мысль, внушающая спокойствие: все идет, как надо. И еще. Что это далеко не все вопросы, оставшиеся без ответов. Жив – вот, что должно стоять на первом месте. А память… Что ж – хитрая мерзавка наверняка вернется, когда найдется, чем ее приманить.

Догорал закат. Темное время суток выгонит на охоту не один десяток тварей и ему, еще не оправившемуся от ранения, безоружному, следовало подумать об укрытии.

Тяжело переставляя ноги, дайвер побрел вдоль берега в ту сторону, где обрыв пологим плесом обрывался у самой воды. Волны лениво накрывали песок и отступали, оставляя пенные следы.