Предпросмотр

Предпросмотр

097. Предпросмотр

27.05.1999

Пока я работал в «KEGOC», Габаев нашёл своего соратника по томской учёбе Алихана, и они на пару попытались открыть новое огнеупорное производство в Академгородке Новосибирска. Но что-то у них там не срослось, и Алихан, уже переехавший к тому времени в Москву, вдруг нашёл Жамалу производственные мощности на одном из огнеупорных заводов в Московской области. Габаев, а вскоре вместе с ним и Андрюха Ларин, стали подолгу пропадать в командировках в Москве.

На первомайские праздники вместе с Жамалом в Алматы вдруг появился и Алихан, который стал уговаривать меня тоже перейти к ним на работу. Начальство в моей конторе, сменившее в марте 1999 года Наурызбаева, мало того, что первым же своим делом снизило наши зарплаты почти вдвое, оно ещё их и не платило: в мае ещё не выдали деньги за февраль! Поэтому, когда московский орёл начал рисовать передо мной золотые горы, я ему не особо поверил, но понимал, что уж если Жамал и Ларин сидят так подолгу в городе Лужкове, то им есть на что. Кончилось дело тем, что Алихан лихо отстегнул мне полтысячи баксов: «Съезди, посмотри своё новое место работы…»

Я выписал в своей конторе половину от причитавшегося мне трудового отпуска и пошёл за билетом на самолёт. «Ну наконец-то прокачусь на настоящем «Боинге»!» – подумал я тогда, и специально пошёл в офис авиакомпании «Трансаэро»…

Щаc…

Там мне сказали, что на их рейсы билетов давно уже нет (а для чего тогда вообще нужна такая авиакомпания?!!), и выписали мне место на наш же родной «Air Kazakstan», который и посадил нас поутру на «Ту-154м», уже знакомый мне по московскому рейсу в декабре 1995 года. А сразу перед нами взлетел шедший в Германию самолёт «Люфтганзы», и я часа три смотрел в своём окошке, как он летит прямо перед нами, чуть выше и чуть в стороне. За час до Москвы он довернул чуть в сторону и постепенно исчез, а мы вскоре начали снижаться.

Над городом Лужковым было несколько слоёв облаков и, попав в третий или четвёртый из них, крыло нашего самолёта на какое-то время покрылось густым слоем инея. Уже выпустились шасси и закрылки, когда прямо под нами возникли жилые многоэтажки, а впереди справа показалась две параллельные взлётные полосы, расположенные между терминалами аэропортов «Шереметьево-1» и «Шереметьево-2». По одной из полос крутились специальные машинки с мигалочками, пытаясь высушить толстенный слой блестевшей на ней воды, а на вторую из них, почти сухую, мы вскоре и приземлились.

Наш самолёт пришвартовался к «Шереметьево-1», меня никто не встретил, но Андрюха уже объяснил мне по телефону, куда мне в случае чего ехать. Атлас Москвы у меня лежал ещё с 1995 года, и я заранее посмотрел, где находятся микрорайон Ясенево и Литовский бульвар. У здания аэропорта оказалась «маршрутка» до метро «Аэропорт», и все, кто сел в неё, оказались алматинцами с нашего рейса.

Водила-кавказец потребовал оплату заранее, но три офицера-пограничника, сидевшие на самом первом ряду спиною к водителю, начали ему втирать, что, мол, братишка, у нас в Алматы в «маршрутках» платят только при выходе, ну и всё такое прочее. Причём это всё у них получилось так прикольно, что весь наш салон чуть не помер со смеху, а водила на нас жестоко обиделся, но всё же повёз без предварительной оплаты!

Часа два я ехал на метро в это самое Ясенево и, как только туда попал, Андрюха только дал мне наскоряк сходить в душ, и сразу же потащил в офис, который был возле станции метро «Парк Культуры». Мы доехали до «Октябрьской», а оттуда Ларин предложил прогуляться по Крымскому мосту пешком.

Идя вдоль центрального входа в Парк Горького, я впервые увидел стоявшее за «ЦДХ», в котором мы уже бывали с Гуровым, новое извращение господина Церетели, чем-то напоминавшее Петра Первого. В этот самый момент нас и хлопнули лужковские менты. Ещё минуту назад на огромной площади перед входом в Парк Горького не было кроме нас ни единой живой души, и откуда эти чудаки выползли, я так и не понял! У Андрюхи оказалась эта самая грёбаная временная регистрация, а меня от ментовского ограбления спас штамп в паспорте, сделанный шереметьевским погранконтролем четыре часа назад…

Когда мы пришли в офис, оказалось, что Андрюхе нужно в понедельник выехать в Пермскую область на титаномагниевый комбинат. Я решил ехать в эту командировку вместе с ним, тем более, что на этот комбинат, называвшийся «АВИСМА», перевелись на работу многие люди из Усть-Каменогорска, знавшие меня лично. Субботу и воскресенье мы просидели дома, лишь изредка выходя в «Седьмой Континент» за пивом. А куда пойдёшь в городе, где у тебя почти на каждом шагу трясут паспорта?!! Мы забрали из офиса маленький компьютер-«ноутбук», и готовили себе на нём все документы для предстоящей командировки.

В понедельник Денис Субботин, командовавший нашим производственным участком на «Домогнеупоре», свозил меня туда на экскурсию. Мне понравилось, а Ларин в это время организовал нам билеты на поезд, и к шести вечера нас уже привезли на Ярославский.

Совершенно шикарный фирменный поезд назывался «Кама». Когда мы сели в своё купе, нам принесли по продуктовому комплекту, входившему вместе со стоимостью постельного белья в цену наших билетов. В этот комплект входили колбасная нарезочка, «треугольничек» плавленого сыра, пара булочек, коржик с орешками, пакетики с чаем, кофе, сахаром, баночка йогурта и бутылочка минералки. Дорога до Перми через Нижний Новгород была шикарная, сплошные чешские электровозы, с которыми наш поезд летел со скоростью минимум под восемьдесят.

Утром в Кирове мы попали в полюс холода: градусов пять тепла, не больше! Но в «сиреневом городе» Перми оказалось также тепло, как и в Москве. Есть такая речка Кама… Состав прогрохотал по длинному мосту и остановился у перрона. Мы тут же поехали на автовокзал. Там оказалось, что все автобусы в Березники уже ушли, но зато вокруг здания трётся огромная толпа частных таксистов. Мужик на изрядно потрёпанных «Жигулях» собрал четверых пассажиров и довольно бодренько побежал по трассе, рассказывая по ходу, сколько ему приходится отстёгивать каждый месяц всяким бандитам, чтобы ему дали возможность возить здесь пассажиров.