Преображенск-4. Хроники сверхъестественного

Глава 1. Вернуться к родным пенатам

Преображенск 4: Хроники сверхъестественного

…Что-то чертовское дёрнуло меня соединить все записки в эту книгу! В голове всё смешалось, сюжеты и герои из совершенно разных историй слились воедино именно в этой каким-то непостижимым сверхъестественным образом…

…Ну, а колдовству, как известно, стоит только начаться,

а там уж его ничем не остановишь…

(Здесь и далее цитаты из романа М.А. Булгакова

«Мастер и Маргарита»)

Глава 1. Вернуться к родным пенатам

…не бывает так, чтобы всё стало, как было…

Дряхлый облезлый автобус, уже не помнящий лучшие времена, дребезжа рессорами на каждом ухабе, всё же добрался до развилки перед конечной остановкой с покосившимся указателем «ПРЕОБРАЖЕНСК 4». Здесь никто никогда не выходил, но она вышла. Автобус, подпрыгивая и звеня стёклами окон, проехал дальше, к конечной остановке, от которой начиналась окраина городка, а девушка с чемоданом пошла к развилке. С одной стороны просёлочной дороги в высокой траве валялся полусгнивший красно-белый облупившийся шлагбаум, а с другой – столб с деревянным щитом защитного цвета с плохо сохранившейся надписью: «Закрытый п.г.т. Преображенск 4. Въезд строго по пропускам».

Она сорвала травинку, сунула её в рот и пошла по еле наезженной дороге, которая вела к частному сектору Преображенска через жидкий осиновый лесок на высохшем болотце. Не получилось у неё в этом году вырваться из этого маленького мирка в большой Мир – не поступила она в медицинский колледж после девятого класса и вынуждена возвращаться домой. И снова в её жизни будет этот маленький городок, выросший из посёлка городского типа, насчитывающий теперь около десяти тысяч жителей, маленький лесок, заросшая травой дорога и дохлое болотце.

Преображенск укрывали от мира невысокие сопки на юге и высокие, покрытые дикими таёжными лесами, горы на севере и востоке, у подножия которых лежало холодное озеро, питаемое небольшим водопадом из горного ручья. Через городок с гор лениво текла небольшая река, огибая его плавной дугой, а в центре располагались крошечные пруды, вырытые монахами-первопоселенцами и в шутку прозванные первыми местными интеллигентными ссыльными Патриаршими прудами. К западу от городка расстилалась равнина, изрезанная открытыми карьерами и шахтами, и расчерченная пунктирами редких дорог. Где-то под этой равниной был заброшенный полигон, из-за которого Преображенск когда-то был закрытым, а теперь стал просто заброшенным военно-научным городишкой.

Автобус приезжал сюда из областного центра два раза в день, в семь утра и в семь вечера, и зимой она бы не осмелилась ехать одна вечером, но ещё стоял тёплый светлый август, и девушка бодро пошла по дороге к дому. Чемодан весело подпрыгивал на резиновых колёсиках, а она обречённо тянула его за ручку…

***

Василий отзвонил радостные колокольные переливы в честь Яблочного Спаса или Преображения Господня и спустился с колокольни.

- Ну, теперь-то можно?! Ей богу, Отче! Душа горит! Благослови!

- Погубишь ты, Василий, и своё бренное тело, и мою бессмертную душу, - вздохнул отец Амвросий, - но дверцу резного буфета отворил и кагора полстакана звонарю – горькому пьянице Василию Теплову – налил.    

- Такой талант – и такому пропойце, - покачал головой отец Амвросий и вздохнул, убирая бутылку и запирая буфет, - будет-будет, - сказал он в ответ на жадный молящий взгляд звонаря, - вона, бабы яблок нанесли, так ты ступай и помоги матушке Антонине перебрать да нарезать. Она варенье варить будет, домой потом отнесёшь, хозяйку свою порадуешь.

- Да нет у меня хозяйки, Отче! Ушла! И сына с дочерью забрала! Оттого и пью! – и он тяжко вздохнул, кося на попа глазом, – проняло или нет.

- Оттого и ушла, и детей забрала твоя Наталья, что пьёшь! Ну, ступай…

Бабы расходились из церкви группками, обсуждая сплетни и строя планы на последнюю неделю августа и начало сентября – бабье лето для заготовок.

Мишка услышал звон колоколов и вздохнул – талантище его батя, хоть пьёт.

Он сгребал опавшие листья в саду у бабки, к которой они с матерью и сестрой укрылись от вечного пьянства отца, когда мимо пошли их соседки из церкви, расположенной на пригорке между частным сектором и центральным городским районом с площадью и прудами. Увидев Серафиму Дмитриевну, он оставил грабли под корявой яблоней и подошёл к хлипкой оградке.

- Тётя Серафима, как там Ксения? Нет новостей?

- Да как же нет, - вздохнула среднего роста ладная миловидная женщина далеко за тридцать, - есть. Не поступила, умница наша. Домой едет. Сегодня и вернётся. Вот, пойду завтра с утра в школу, договариваться, чтобы обратно взяли. Будет десятый и одиннадцатый класс здесь доучиваться. Не хочу её на работу пока отправлять. Пусть учится.

- Конечно! – повеселел Мишка, - наработается ещё!

Бабы ему кивнули и пошли дальше, а он глянул на часы, подобрал с земли пару спелых наливных яблок, наскоро ополоснул их под умывальником и, пробежав через сад, перепрыгнул через забор и скрылся в чахлом лесочке…