Прерванная жизнь

Прерванная жизнь

Паутинки судьбы — это тонкое кружево,

которое легче порвать, чем распутать.

Большая и светлая оранжерея в старом особняке Делейли с легкой руки третьей дочери бывшего компьютерного магната превратилась на один вечер в фотовыставку. Старик Делейли точно переворачивается в гробу. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь хозяин его дома будет носить иную фамилию. Сейчас здесь все изменилось, ничего не осталось от прежних владельцев, каждая комната переделана до неузнаваемости.

Ник видит фотографии шурина впервые, когда заходит в галерею, чтобы встретить гостей вместе со своей женой, как положено хозяину дома, и самим фотографом — виновником торжества. Выбор дома для такого мероприятия кому-то покажется странным, но только не Фросту, хорошо знающему, как Джейк ненавидел своего отца. «Он разрушил нашу семью, из-за него мои сестры сейчас далеко», — однажды сказал Джейк о своем отце, по нетрезвости, и больше никогда эту тему не поднимал.

Ник знал, слышал от Джейка о его работах, но увидеть все в живую — это стало неожиданностью. Джексон Делейли снимал своих друзей, знакомых, снимал случайных прохожих на улицах, но больше всего сестер — всех троих.

Она смотрит на Ника отовсюду. Молоденькая девочка с давнишних фото, так похожая на образ из его воспоминаний. Повзрослевшая — уже незнакомая. Веселая, печальная, танцующая, задумчивая — такая разная… Алексия Делейли-Уиттон, замершая на бумажных полотнах, окружает его. Другая Алексия — живая, улыбающаяся, идет мимо гостей, то и дело останавливаясь, чтобы поговорить со старыми знакомыми. Вторая дочь Делейли вернулась в Сан-Франциско пятнадцать лет спустя.

Смотреть в лицо, которое ты никогда не забывал. Чувствовать, как от ее улыбки сердце бьется чаще. Ловить каждый жест, каждый шаг, каждое плавное движение… Все это так похоже на балансирование над пропастью. Стоишь на самом краю: один неверный жест, и упадешь, бескрылой птицей полетишь вниз, и тогда уже ничто не сможет тебя спасти. Страшно, да?

Именно это чувство — страх — испытал Ник Фрост, впервые увидев Алексию Делейли. Тогда она была лишь незнакомкой, что танцевала на берегу озера, а вместо музыки ей были капли дождя. Она походила на сказочную нимфу, так далекую от мрачной реальности, окружавшей Ника всю его жизнь.

Ник испытывает этот страх и сейчас, глядя, как Алексия подходит к нему все ближе. Он снова оказался на краю пропасти, так напоминающей омуты ее глаз цвета синих гиацинтов.

— Здравствуй, Ник. — Алексия улыбается ему, дружественно, тепло — как одному из десятка ее старых знакомых, которых только что встретила спустя много лет. В знак приветствия касается его ладони в мимолетном прикосновении. Маленькая искорка вспыхивает под подушечками изящных пальцев, слегка уколов Ника, и тут же тает.

Перед ним красивая леди: элегантная прическа, вечернее платье, фальшивая улыбка. Ник легко распознает ее фальшь: играя на губах, зеленых глаз Алексии улыбка не касается.

— Ты все-таки вернулась в Сан-Франциско.

Увидеть ее вновь после стольких лет — у него земля из-под ног уходит, дыхание перехватывает. Но Ник давно уже не тот влюбленный паренек, у которого крышу срывало в ее присутствии. Крышу срывает и сейчас, но теперь выдержка не подводит его. Внутри бушует ураган чувств и эмоций, но внешне Фрост непоколебим.

— Не вернулась, — поправляет Алексия, — я прилетела вчера, а после выставки снова улетаю. Не хочу здесь задерживаться. Если бы не выставка, меня бы здесь не было, но Индия не смогла, а Джейку так важно присутствие хотя бы одной из нас… — Алексия вдруг замолкает, словно пожалев о своем многословии; уголки ее губ опускаются — к ним приближается Амалия Фрост.

— Как поживает мистер Уиттон? Он не смог выбраться к нам? — У его жены нет для Алексии ничего, кроме светской вежливости.

Стоя рядом, две эти женщины представляют собой такой разительный контраст. Обольстительная Мэрилин (1)и сошедшая с книжных страниц Дагни Таггерт. (2)Амалия сумела подружиться с Джейком, наверняка нашла бы общий язык со старшей Делейли, но только не с Алексией. Она так долго хотела обладать всем, что было у Алексии, а получила то, чего Делейли достичь не смогла.

— Мы с Эдвардом в разводе, — прохладно отвечает Алексия, давая понять, что не стоит задавать дальнейших вопросов.

С улыбкой завершив беседу, она спешит отойти к одной из своих подруг юности. Затерявшись среди гостей, Лекси позволяет себе обернуться — всего на мгновение, всего один раз — и отыскать глазами Ника. Он не замечает ее взгляда, окружённый приятелями и держащий за руку свою жену.

Время не проходит бесследно, оно всегда стремится оставить свои отметины и штрихи на всем, чего касается. Не стал исключением и Ник. О мальчишке теперь ничего не напоминает. Прическа, обманчиво простая, подчеркивающая его неизменный деловой стиль. Рубашка, костюм, которые ему так идут. Состоявшийся, уверенный в себе мужчина — успешный адвокат.

Ник отличался от своих сверстников. У него не было ничего общего с парнями из окружения Лекси — сыновьями богатых родителей, чье будущее было предрешено. Одни из них были бабниками, другие не видели ничего, кроме газет и книг, но все они жили легкой жизнью, в которой можно было купить что угодно — и кого угодно, только плати.

Ник родился и вырос в Финстоке — калифорнийском городке, известном тем, что там расположен самый большой комплекс лесопилок. И жизни жителей городка в той или иной степени касались этих лесопилок. Почти все местные работали там или на сопутствующих предприятиях.

Путь у ребят с улиц Финстока тоже был предрешен. Если повезет, закончить школу, а потом вкалывать на лесопилке. Конечно, находились те, кто стремился уехать из маленького городка, но удавалось не всем. Ник был одним из таких. Его не интересовали попойки и хулиганские выходки приятелей, и уж точно не производство леса. Ник собирался поступить в университет и стать врачом.