Прежде чем ты уйдёшь

8.

На следующий день мы с Аней болтали на третьем этаже, возле кабинета информатики. Она опять возмущалась поведением Рязанцева, который вроде бы устроил ей очередную месть. Я стояла, облокотившись о подоконник, скрестив руки на груди, и смотрела в одну точку. Сегодня мои мысли были где-то далеко, и я весь день ходила рассеянной. Вот и сейчас моя подруга щёлкала пальцами перед моим лицом, пытаясь привлечь внимание. Я тряхнула головой и вопросительно посмотрела на неё.

– Что сегодня с тобой?

– Не знаю... Я как-то... – договорить я не успела.

В конце коридора стоял взбешенный Арс. Он явно искал кого-то и, заметив меня, вцепился колким взглядом. Так. Причину его злости я знаю. Нам вчера всё-таки удалось поболтать с его подружками. Теперь я чувствовала только то, что мне побыстрее надо бежать.

– Шевченко! – резко гаркнул брюнет на весь коридор.

Прерываю Аню, которая на протяжении наших гляделок с её братом что-то мне говорила, извиняюсь и со всех ног бегу к лестнице. Нет, мне совсем не страшно. В мыслях я ликую, что эффект от моей шутки настолько хорош. Все оборачиваются на нас с осуждающим видом, но я давно научилась плевать на мнение окружающих. 

По первому этажу сбавляю шаг. Вроде отстал. Я выдыхаю и... меня снова ударяют дверью. Больно. По лбу. Они меня не любят, нужно поставить заметку на будущее: держаться подальше от дверей. Тру свой бедный лоб, на котором в скором времени будет шишка, и смотрю на того кто стоит передо мной.

– Извини, я не хотел, правда! – засуетился Никита.

Да уж, Аня была права, от этого парня одни проблемы.

– Всё нормально, Ник, – бурчу себе под нос, чувствуя, как начинается мигрень.

– Я отведу тебя к медсестре, – блондин хватает меня под руку и тащит в медкабинет.

Там мне прикладывают лёд, мажут какой-то мазью, не очень приятной на запах и отпускают. 

– Всё нормально? – спрашивает парень, когда я выхожу из кабинета.

– Да. Расслабься уже, это просто шишка.

– Ты ведь Катя? – сразу забывает о своих переживаниях.

– Да, но не называй меня так, – хмуро говорю я, передвигаясь вдоль коридора.

– Хорошо, – беспечно жмёт плечами, и мы надолго замолкаем.

Я задумалась о том, куда же делся Арс. Я чётко видела, что он бежал за мной, но потом куда-то пропал. Не думаю, что ему захотелось сдаться, он не из таких людей. А Аня? Должно быть, она не ожидала такой реакции брата.

– Слушай, почему ты постоянно цепляешься к Ане? – спрашиваю я, останавливаюсь напротив него.

Парень хмыкает. 

– Я скажу, если ты, Кейт, пообещаешь мне ничего не рассказывать своей ненормальной подружке, – он смотрит на меня, сощурив лазурные глаза.

– Говори уже, – произношу со скучающей интонацией.

Он наклоняется к моему уху и ели слышно говорит:

– Нравится она мне. Очень.

Я не удерживаюсь и выдаю смешок.

– Знаешь, как-то мало верится, – говорю, возобновив шаг.

– Эй, я серьёзно, – нагоняет меня Ник.

– Ладно, допустим. Но, Ник, ты же прекрасно понимаешь, что своими выходками её  только нервируешь и единственное, что она к тебе чувствует, это далеко не любовь или симпатия, – деловито произношу, поднимая на него глаза.

– Понимаю, Кейт, но как говорится от ненависти до любви — один шаг, – и подмигивает мне.

Я закатываю глаза на его фразу-клише, а потом нахожу скрытый смысл в его словах.

– Что ты имеешь в виду? – тут же напрягаюсь.

– Ой, да ладно тебе. Видел я, как вы с ним в столовке постоянно переглядываетесь, а когда рядом сидите, он в тебе дыру прожигает. Да и ты не далеко ушла. В коридорах постоянно его выискиваешь. Я может быть и ветреный, как обо мне часто говорят, но далеко не глупый и очень наблюдательный. Рано или поздно ты сдашься, не сможешь скрывать того, что на самом деле чувствуешь и прикрываешь это неприязнью, – он говорит это почти серьёзно.

– Нет! Он всего лишь брат моей подруги и...

– Остановись. Так мы можем препираться ещё долго. Я лишь делаю выводы из своих наблюдений, а что у вас там за отношения меня мало волнует, – он лениво качает головой. 

Через некоторое время он опять начинает говорить. Блондин хмурится, что-то вспоминает.

– Смешно, что вы даже оправдываетесь одинаково, – улыбается парень. Я молчу. – Мы с ним дружим ещё с класса пятого, но знаешь... Его ещё никогда так не интересовала девушка. О его репутации ты и сама прекрасно знаешь. Но я не помню такого, чтобы он мог говорить о ком-то больше десяти минут. Ты особенная, Кейт. Для него особенная. Я не понимаю, почему вы с ним так тупите.