Придворный самоучка

Утро

Он бездумно глядел в звездное небо, глубоко дышал, впитывая запахи ночного леса, понемногу успокаивая сердце. Он вглядывался в тьму так долго, что даже не сразу понял, по на горизонте появилась тонкая золотая полоска, а утренняя дымка украсила траву обильной росой. Он продрог, костер, не питаемый валежником и его заботой, давно погас, но Алексис не хотел шевелиться, словно валун, приросший к своему древнему месту он сидел так, в предутренней тишине леса.

Он вспоминал детство, навеянное сном. На его долю выпало немало испытаний. Обладатель мощного дара, он прятал свои способности от других, боялся, что его узнают и выдадут лорду, разыскивающему младшую принцессу. Всюду рыскали его соглядатаи. Мальчику пришлось несколько лет работать на кухне и в конюшне, помогать добрым людям, давшим ему свой кров и защиту, а тренировать свои способности в тайне от всех. Ему приходилось уходить подальше в лес, чтобы не увидели другие мальчишки-подмастерья, что он умеет. Он вспоминал и заново записывал на обрывках салфеток заклинания, которые читал в книге наставника, боясь потерять последние крупицы, что хранились в его памяти. И упражнялся, упражнялся… Алексис знал, что когда-нибудь ему понадобятся все его знания. Став старше, он оставил постоялый двор и долго путешествовал по городам, подрабатывая и покупая на собранные деньги магические книги. Но ни одна из них не была похожа на учебник наставника, оставшийся в разрушенной башне. Все знания, записанные в обычных справочниках и толкователях заклинаний были обрывочными, а книга наставника отличалась стройной системой, которую было видно в каждой главе. Ничего лишнего, все по порядку и на своем месте.

Он искал ее. Конечно, он искал потерянную принцессу, но никто не знал о ней, будто у всех людей память о семье короля просто стерли. Или что-то смутное припоминали, но где она, и жива ли, и подавно никто не знал. Лишь медальон да страшные сны напоминали ему о том прекрасном потерянном детстве, которое когда-то было у мага, которое обещало ему блистательное будущее и разбилось на осколки в один миг. И он запретил себе вспоминать об этом. Душа, израненная и истертая страданиями и лишениями, со временем зачерствела, он перестал чувствовать чужую боль, лишь какие-то отзвуки доходили до его сердца, будто через толщу воды, но все равно не могли его поколебать.

Да, он помогал людям, в конце концов он нашел неплохое место в одном из богатых и влиятельных домов на окраине, подальше от столицы, но помогал он не по зову своей души, а просто потому, что ему платили, кормили, давали кров. Он чувствовал только пустоту внутри. Может быть, поэтому и поселился в пустошах, таких же унылых и одиноких, как и его душа. Так шли годы.

И вот теперь, когда он уже не потерял, а забыл свою давно оплаканную надежду, сердце вдруг встрепенулось. Что это может означать?   

Стряхивая непрошенные мысли, Алексис встал, решив поразмять затекшие ноги, прошелся по росистой поляне, аккуратно и тихо ступая. Вот-вот появится солнце, пора в путь. Он пригнулся, чтобы пробраться в шатер из еловых ветвей и хоть немного согреться, будить Мию ему не хотелось. Тигр поднял голову, но не издал ни звука, тоже берег сон хозяйки. Она вдруг что-то прошептала во сне. Маг не собирался подслушивать, но все же расслышал ее тихие слова, будто мольбу о помощи, – Не отпускай меня, слышишь, Ал, не отдавай меня, пожалуйста!

Алексис застыл в недоумении. Он не помнил, чтобы хоть кто-то называл его таким коротким именем. Да может, это и не к нему было обращение, а может, ему вовсе показалось. Вглядевшись в лицо спящей девушки, едва проступавшее в предутренних сумерках, он разглядел влажные дорожки, пролегшие из-под ресниц. «Чего она так боится? Неужели даже лесной отшельнице снятся кошмары?»

Вдруг она открыла глаза. Резко села, и всхлипнув, спросила:

– Что, уже рассвет?

Алексис отвернулся. Он не хотел смущать девушку своим вторжением, сделал вид, будто не услышал ее дрогнувший голос.

– Да, светает, пора отправляться. Я не хотел тебя будить, ты и так всегда раньше меня встаешь.

– Это точно, сонный рыцарь, - от слез не осталось и следа. Снова обычное насмешливое выражение показалось на лице ведьмы.

«Точно маску надела», – подумал маг, но вслух ничего больше не сказал.