Приглашение на свадьбу

Приглашение на свадьбу

 В принципе, всё началось с банального чирикания моего ноута. Дзынь! - и снова здравствуйте. Письмо. Что на этот раз? Скидки в магазине спорттоваров, где я недавно купил кроссовки? Или предложения от сети быстрого питания? Нет, скорее ещё одно «тритыщипятое» напоминание, что завтра, послезавтра и послепослезавтра я должен захватить зонтик? Короче, что бы там ни было, но это точно нечто неважное, что никоим образом не изменит мою жизнь и моё будущее. Потому что моё настоящее меня вполне устраивает (отлично, можно сказать, устраивает), потому что не ведёт к глобальным катастрофам и кардинальным переменам в судьбе одинокого (ну да, я холост и что?), молодого (а что? мне всего двадцать семь!), красивого (чего уж там, ха-ха-ха!), небедного (тут правда, зачем скрывать?) мужчины. Да, забыл добавить - высокого, темноволосого и скромного. Теперь, когда вы знакомы со всеми моими положительными качествами, а отрицательных у меня просто нет, разрешите представиться. Хрусталёв Владимир Иванович. Все остальные детали указаны выше.       

 Да, так о чём я? Ах, письмо! Никогда не думал, что какое-то коротенькое послание из нескольких слов вырвет мой мозг из спячки, а моё тело из удобного офисного кресла. И понесёт меня чёрти куда, а именно за своей судьбой. Но начнём с начала. Как когда-то говорила та, от кого я, собственно, это самое письмо и получил.      

 …Тогда мы жили в маленьком городке с чудным названием Двугорье, хотя горы нам только снились, обитали наши родители, а следовательно, и мы, в старых, но крепких домах. Учились все в одной, а точнее, единственной школе. Гоняли мяч, обшаривали все чердаки и подвалы, скакали в старых оврагах, как степные сайгаки, и знать не знали, что однажды этой детской наивной дружбе придёт конец. И придёт он не с возрастом и умом, а с поломанной лодыжкой у меня, сотрясением мозга у Мишки Коростылёва и синяками и ссадинами у Наташки и Ленки Светловых. А всё девчонки! Далась им тогда та старая мельница, что стонала и скрипела у заросшего тиной пруда. Чтобы сильно не вдаваться в подробности скажу, что привидений не существует, а полы имеют привычку рушится под вашими ногами! После больницы ещё в гипсе я уехал с родителями в Питер, куда отца перевели на повышение, напоследок разругавшись в пух и прах с друзьями. Как я считал - бывшими. Но вскоре обиды забылись, мы повзрослели, учились-работали и иногда переписывались в сети. Мишка с Наташей сразу после школы поженились, но их скоропалительный по словам окружающих брак оказался такой крепостью, что на него не повлияли ни учёба в разных городах, ни охи и ахи родителей, ни родившийся у студентов третьего курса карапуз по имени Саня. Тут надо выразить особую благодарность бабушкам тёте Маше Светловой и тёте Зине Коростылёвой, что окружили мальчишку такой заботой и любовью, что Наташа незаметно для себя самой смогла всё-таки закончить свой филфак. Лена же, которая, собственно, и подбила нас тогда к великому походу на поиски приключений и привидений на свою голову и лодыжку, в отличие от своей сестры-близняшки о семье не думала, училась в консерватории, иногда сообщая мне о своих успехах в соцсетях. А ещё… если я о чём-то и жалел, то только о том, что тогда, перед отъездом, назвал её стекляшкой, не способной отвечать за свои поступки, а потом развернулся и ушёл, хотя видел, что она беззвучно плакала, отвернувшись к кустам цветущей сирени. Эх, глупая юность! Это потом я понял, что надо было промолчать. Или хотя бы не орать во всё своё хрусталевское горло! Так детская обида плавно перетекла во взрослую жизнь и засела в сердце подобно острой занозе, что болит и вытащить невозможно.      

 Итак… «Привет! Спешу сообщить, что выхожу замуж. Если будет желание, жду тебя на Красную Горку 15 апреля. Елена». И всё. В смысле - это всё послание. И всё, что осталось у меня в голове. Эти слова прокручивались перед глазами, трансформировались в какие-то звуки, мне казалось, что все только и говорят об этой Красной горке, о которой я знать не знал до последнего времени! И всё из-за чего? Правильно, из-за стекляшки! Болван, что сказать. Она была моей хрустальной вазочкой, что могла рассыпаться на тысячу осколков, в которых отражалось весеннее солнце. Такой же хрустальной россыпью был её голос и её смех. Её белокурые густые волосы развевались на ветру, как праздничные ленты на самом дорогом подарке. И вдруг девочка, что всегда была моим самым сладким воспоминанием, выходит замуж? Помню, тогда я почувствовал себя охотничьей собакой - кто? когда? почему? где? На эти вопросы ответов у меня не было, следовательно - я должен был их получить, а для этого я сорвался с места и уже через несколько минут остановил машину у хромировано-стеклянного здания, где работал господин Михаил Коростылёв, а именно руководил одним приличным рекламным агентством. Где очень кстати оказалось и филологическое образование его красавицы-жены, которая писала ёмкие и запоминающиеся слоганы. Здесь же топали по поверхности планеты детские ножки потомков славного рода Коростылёвых, портя тонны бумаги и разбрызгивая краски. До офисной техники пацанов - Саню и Петьку - пока не допускали.      

 …- Володя, как я рада тебя видеть! Санька, отпусти Петины волосы! И положи на место ножницы. Ты проходи, Миша уехал по делам, но скоро будет. А что тебя привело к нам? Ведь уже больше года нос не показываешь.     

 Наташа щебетала не переставая, успевая при этом и смотреть в огромный монитор рабочего компьютера, и вовремя растаскивать мальчишек, и варить кофе в старой медной турке.     

 - Садись сюда, - она с улыбкой постучала ладошкой по стулу у своего стола. - Я сейчас сварю кофе, у меня есть несколько бутербродов и конфеты. Петя, не рисуй на папиной папке. Миша должен привести что-то к ужину, но судя по всему, домой мы сегодня попадём нескоро. Саня, я всё расскажу папе и он вас накажет. Я понятно объясняю?