Приговор: виновен

Глава 10.

Глава 10

Katy Perry- Wide awake

Все оставшееся до рассвета время Хьюст думал о том, как скорее выбраться на свободу.

Он не рассматривал варианты побега- это не «Воздушная тюрьма»1, а вполне реальное место заточения. Рейес бродил по камере, периодически хватаясь за волосы, а затем вновь бессильно опуская руки. Противный крысеныш, что тихо посапывал, уронив голову на локти, дал ему «очень дельный совет»- не спорить с шерифом и просто соглашаться на все обвинения. Хьюст послал его и смачно сплюнул в его сторону- плевок медленно сполз по стеклу вниз, оставив за собой мокрый пенистый след.

Он увидел в ее глазах отчаяние. Полное расстройство, чувство безысходности. Хьюст понимал, что в этот момент он был нужен ей как никогда, он был обязан спрятать ее и уберечь от этого страшного потрясения, он должен был спасти ее своей преданностью и любовью- но каждый раз, как он уносился мыслями в розовое «возможно», реальность обрушивалась на него своими четырьмя мрачными стенами, стеклом перед глазами и приделанной к стене жесткой койке.

Постепенно, мысли стали путаться, сливаться воедино, образовывая небывалые, нелогичные сюжеты. Воображение рисовало Хьюсту странные картины- он видел себя с семьей, которую не встречал уже два года, сидящими на берегу какой-то очень быстрой горной реки. Мимо него прошла девушка, очень напоминающая Риту, но все же не она; у Хьюста все опустилось внутри, когда это тоненькое темноволосое создание засмеялось, и ее серебристый смех слился в одну мелодию с бурлящим шумом воды. Девушка стояла на покатом камне, и подол легкого нежно-голубого платья, намокшего от то и дело вылетавших из белой пены капель, заплелось вокруг ее щиколоток и прилипло к ним. Вдруг, девушка закачалась, размахивая руками, закричала; Хьюст бросился вперед, но мать схватила его сзади за руку, не давая броситься в реку. Девушка вот-вот могла сорваться и упасть в дикую, еще более ускорившуюся воду. Хьюст обернулся и увидел, что рядом стоит вовсе не мать, а Кейт Робинсон, умоляющая его не делать этот шаг. Тогда Хьюст рванул руку на себя, побежал к девушке, схватил было ее за талию, чтобы оттащить на берег, но она с истинно-нечеловеческой силой сбросила его руки и толкнула в воду. Ее крики о помощи сменились злобным смехом; Хьюст пытался бороться с течением, но сила стихии была куда мощнее его самого. Пару раз ему удавалось поднять голову из воды, и тогда, сквозь пелену испарений и захлестывающих его лицо волн, он уже не видел семьи, а только темноволосую девушку в голубом платье, что выкрикивала проклятия и показывала на него пальцем.

Из оцепенения, что бывает, когда снится очень долгий и страшный кошмар, его вывел пронзительный звонок. Хьюст рывком сел на кровати, и перед глазами все покрылось полчищем черных мушек.

- Черт бы Вас побрал, шериф,- прошипел Рейес, надавливая пальцами на глаза. Сердце все еще колотилось в бешеном ритме после сна, а дыхание никак не восстанавливалось. Ему все казалось, что он слышит этот злобный голос, который желает ему смерти.

Вдруг, Хьюст замер. Капли холодного пота прокатились по шее вдоль позвоночника. Внезапно пришедшая догадка пронзила все его естество, и Хьюст, едва понимая, что происходит, дорого бы отдал, чтобы Томпсон именно сейчас ушел со своими расспросами и дал ему спокойно подумать.

- Ну?- Хьюст раздраженно вперился взглядом в длинное лицо шерифа с очень заметной асимметричностью.

- Я пришел, чтобы обговорить с тобой еще раз материалы твоего дела, Хьюст.

- Добавляйте эпитет «сфабрикованного», шериф,- Рейес облокотился плечом о стекло. Он боялся упустить из памяти детали сна, но чем больше он цеплялся за возможные подсказки, тем быстрее они от него ускользали.

- По закону, мы обязаны предоставить тебе адвоката,- Томпсон развел руками.- Но на настоящий момент, все связанные с нашим участком юристы уже задействованы в более важных делах.

- Каких?- Хьюст закатил глаза. Бесконечное вранье Томпсона выбешивало его.- Что там у вас за важные дела? Вы про тех алкоголиков, с которыми я сидел первые дни? Серьезно, пьяный дебош важнее, чем поджог дома, который я, мать вашу, не поджигал?!

Шериф пожевал губами. Хьюст отлип от стекла, некоторое время пошагал по камере, а потом вдруг резко обернулся.

- Под кого Вы стелитесь, Томпсон? Скажите, кто дал Вам указание посадить меня по сфабрикованному делу?

Хьюст так отчаянно вглядывался в лицо шерифа, силясь заметить хоть какую-нибудь реакцию, но Томпсон оставался тверд, как камень.

- На Вашем месте, Рейес, я бы лучше задавал вопросы, связанные с возможностью Вашего выхода отсюда.

- А толку? Чтобы Вы мне сказали: «Нет, это ты поджог, вали в тюрягу»?

- Мистер Рейес,- шериф выпрямился и подошел вплотную к стеклу.- Вы ведь должны понимать, что визиты юной мисс Саммерс не могут оставаться незамеченными здесь, в участке?

Хьюст сглотнул. Он боялся одного- упоминания о Рите. Шантажа, угроз в ее адрес и прочего он не ждал, но если шериф произнес ее имя, значит, что-то неладное уже происходит.

- Что Вы хотите этим сказать?

- Я хочу сказать, что Ваш выход- это чистосердечное признание. Подумайте о мисс Саммерс, Хьюст. Ей будет куда проще знать, что Вы во всем созна…

- Да откуда ты можешь знать, когда ей будет проще?!- заорал Хьюст, бросаясь, подобно разъяренному тигру, всем телом на стекло.- Откуда тебе знать, что с ней происходит?! Думаешь, если я подпишу эти бумажки, разочарую ее окончательно, все выдохнут спокойно?! Нет, шериф, не прокатит тебе этот номер. Хоть на голове тут стой, но я ничего не подпишу, и не пытайтесь мне промыть мозги Ритой. Можешь забрать свои проклятые договоры и признания и подтереть ими свой ленивый зад, но это дело ты так просто не закроешь!

Шериф внимательно посмотрел в глаза Хьюсту. Рейес был в бешенстве, но это бешенство было лишь защитной реакцией; он понимал, что в этой ситуации фактически бессилен. Сколько этих историй он слышал- если кого-то хотят посадить, его посадят.