Прикажите мне, принцесса

Глава 10.3

Огоньки печей и мягкий свет подвешенных над столами ламп. Тепло — пахнущее свежей выпечкой и специями, ласково окутывающее с головы до ног, такое приятное после пронзительного холода каморки. Голоса — досужая болтовня пополам с властными указаниями. Лабиринт столов, заваленных пестрыми горами снеди и уставленных разномастной посудой, и деловито снующие туда-сюда или колдующие над мисками женщины. Кухарки, помощницы, прислуга, судомойки… 

Лето близилось к концу. Тучи по утрам рассеивались теперь неохотно, то и дело задерживаясь до обеда. В такие дни в кухне было совсем темно. Ириз ворчала, а Софии даже нравился трепещущий свет масляных ламп. Живое тепло и общество бесхитростных простых людей — вот что привлекало ее в этой вынужденной работе. Ради того, чтобы чувствовать себя частью большой компании равных, среди которых в силу их положения не находилось места взаимным интригам и спеси, легко было смириться с необходимостью работать. 

 Обычно в такие дни у Софии было хорошее настроение. А уж сегодня… Мысленно она все еще оставалась там, в штаб-квартире реваншистов. Бояться оказалось нечего. Итилеана так точно. Он каким-то непостижимым образом ухитрился соединить пользу с романтикой. Получилась увлекательная беседа, к концу которой у Софии осталось устойчивое ощущение, что ей едва ли не признались в любви. Хотя разговор шел об истории престолонаследования, магии ЛʼАррадона и чуть-чуть — о ближайших планах. Да даже обсуждение планов показалось таким безобидным…

Она разожгла печь, с наслаждением ощущая тепло всем продрогшим за ночь телом, и принялась чистить сладкий картофель для лепешек. На кухню потихоньку стягивались работницы. За окном медленно разгорался рассвет, а дождь утихал, оставляя после себя низко висящие тучи. И все шло своим чередом. Некоторое время.

Гул голосов в помещении не сразу позволил расслышать нарастающий шум снаружи. Только чье-то громкое восклицание отвлекло всех от повседневных дел:

— Тревога! Эй! Челядь! Слушайте меня!

Кричал стражник. Он вбежал через дверь, ведущую с улицы, и некоторое время не знал, как привлечь к себе внимание. На лице его было написано беспокойство.

— Что еще за тревога? Ты казарму с кухней случаем не перепутал? — громогласно поинтересовалась Ириз, не терпевшая вторжений.

— Меня послали предупредить, чтобы никто не покидал дворца! — уже увереннее произнес стражник, убедившись, что разговоры смолкли и все, кто стоял у печей и столов за работой, смотрят в его сторону. — Никаких походов в город! Это касается и отправки телег за продуктами. Генерал Итилеан сказал… э-э… в общем, сказал, что запасов в кладовых должно с лихвой хватить на один-два дня. Дворец переводится на частично осадное положение.
 

Несмотря на серьезность заявления, София сначала едва не фыркнула. Очень уж красноречивой была заминка стражника, когда он собрался передать слова Итилеана. Оставалось только догадываться, что же такое на самом деле тот сказал… Однако в следующий миг стало не до веселья.

В городе творилось что-то серьезное. Осадное положение? Не выходить из дворца?

— А в чем дело? — воскликнула София.

— Из Кадмарской тюрьмы произошел массовый побег, — неохотно пояснил охранник. — Заключенные устроили уже несколько погромов.

— Несколько погромов и горстка беглых заключенных, которые не покинули город? А их и не может быть много, потому что остальные должны были удирать из Кадмара сразу же, если они не совсем дурачье! — заявила Ириз. — Из-за кучки буянов прислугу просят сидеть в замке, а приказания отдает не жандармерия, а глава дворцового гарнизона? Парень, ты что-то серьезно недоговариваешь.

Кухарки переглянулись и закивали. 

— Это все, что я могу вам объяснить, — буркнул стражник. — Ну да, кучка… И такая в каждой тюрьме… И все почему-то лезут в Кадмар и нацеливаются на дворец, а вчера вечером еще пропала фрейлина, которую тоже ищут. Не боитесь ненормальных каторжников, так хоть не путайтесь под ногами!

— Что? Что там за бардак? — вышла из себя Ириз. Но гость больше ничего не стал говорить. Он развернулся и стремительно покинул кухню.

Кухарки, помощницы и прислуга растерянно переглядывались. 

София вздохнула. Это они могли теряться в догадках, ей все было предельно ясно. Реваншисты с Эреолом начали воплощать свой план. Скоро, если все пойдет как задумывалось, не останется ни одной тюрьмы и каторги, которая бы устояла. На это ушла половина зелья Марды, а если побеги уже начались, то, видимо, заключенные и тюремная стража оказались подвержены его влиянию. В отличие от придворных. Некоторых придворных…

А главное, никаких подробностей теперь не выяснишь, если только не приложить усилий. Принцесса без прав, которой даже не удосуживаются сообщить… а ведь это унизительно, в конце концов. Нужно связаться или с Элейн, или с Итилеаном. 

Но не успела София пройтись до комнаты фрейлин, чтобы выяснить, не занята ли сестра, как Итилеан первым вышел на связь.

«Зайдите после ужина, — гласила записка. — Началось».

София бросила бумажку в печь и улыбнулась, уже не обращая внимания на возвратившуюся нервную дрожь. 

Да, началось… то, за чем она приехала и чего боялась. Но до чего приятно, когда о тебе помнят, даже когда ты сама остро ощущаешь свою бесполезность!