Приключение Дармоеда

Беляш

Беляш

- Эй, ты, увалень! Отродье кошачье! - гавкаю я на дерево, где на толстом суку притаился белый кошак. - Давай спускай свою жирную мохнатую задницу! Разоспался, глядите-ка, в полдень!

Беляш, зовут так этого прохиндея, лениво поднимает свою усатую морду и щурится на меня. Поднимаюсь на задние лапы, передними опираюсь о ствол, громко гавкаю и рычу. Делаю вид, что сейчас дерево шатать начну.

Кот медленно спускается с дерева. Пытается умыться лапой. Как пьяный! Покачивается, потягивается. Я сижу, смотрю на него и жду, когда этот цирк закончится.

У нас с этой наглой мордой еще куча дел. А он все никак не соберется. В общем, как всегда. Кот, он и есть кот!

Беляшом его прозвали по двум причинам. Во - первых, потому что белый. Весь! А во - вторых, думаю, сами догадаетесь. Помните все эти ужастики из новостей? С чем чебуреки и прочее такое на вокзале? Вот, все правильно. Кто знает, какая участь постигнет бродячего кота.

Я иногда шучу, что из него получится самый жирный и вкусный беляш! Он бесится. Наскакивает на меня, пытается оцарапать. И я скачу вокруг этого дебила как младой олень. Мне смешно и весело.

Беляш рассказывал, что был домашним. Когда - то... Пока был котенком все его любили. Вырос, подрал мебель и со свистом полетел за порог. С недавнего времени мы скитаемся с ним вместе. Вообще, кошек я, конечно, не терплю. Как и всякая собака. Мне положено по природе. Но Беляш другой... Особенный что ли?.. Он сам как собака. Ха, умеет рычать, например. Да и мысли у нас, бывает, сходятся. Но повадки все равно у него кошачьи.

Познакомились мы с ним случайно. Знаете, как? На него свора псов, знакомых моих, кстати, напала. В угол его загнали. А он отбивался, как росомаха. И рычал. Они все офигели, конечно! Ну, и я поржал. А после отогнал их. Сказал, что котяра этот бешеный, не в своем уме к тому же. Сожрете - станете такими же.

Беляш потом выдумывал, что это он меня спас. Умора! Но хороший он, хоть и раздражает порой.

- Куда? - коротко, но ясно вопрошает кошак, закончив тереть свою усатую рожу.

- Туда, - отвечаю и направляюсь к заброшенному зданию завода.

Кот трусит следом, задрав хвост трубой. Мы идём к заброшенному заводу. Там все давно поросло бурьяном, но на бетонных плитах можно погреть бока на солнышке. Мы с Беляшом любим там отдыхать. Но чтобы хорошо отдохнуть, нужно потрудиться. Да! Не знали, что ли? Вот люди пашут на своих работах, чтобы в отпуск потом смотаться на юга. Называется: вывернись наизнанку, чтобы потом за пару чертовых недель привести себя в норму и продолжить пахать, как проклятый!

Может, будь я человеком, горбатился бы так же. Но и у меня работёнка имелась. Не, в полиции я не служил, несчастных под завалами не искал, наркоту не вынюхивал. Я был охранником. Меня в гаражный комплекс колбаской заманили как-то. Там и остался. Жил в будке всю зиму и лаял на непрошеных гостей. А почему нет? Кормили сытно, подстилку из старого одеяла стелили, по башке даже гладили. Иногда...

Однажды пнули в бок. Ощутимо так носком тяжёлого сапога получил я почти что под брюхо. Собутыльник сторожа постарался. Я не остался в долгу и тоже постарался. Порвал ему штанину вместе с ногой. Позже говорили о каких-то "швах", что ему наложили... Наложили! Он сам тогда наложил в штанишки, как дитё малое. Я после того случая свалил, оставив свою службу. Предпочел жизнь вольную жизни собачьей. Собачьей, в моем понимании, это прислуживание человеку, несение каких-то обязанностей с послушанием связанных.

Нет, знаете ли, мне больше нравиться лаять тогда, когда мне хочется, жрать то, что раздобыл, спать там, где удобно. Тем более, что выбор есть всегда.

Беляш еле плетется следом за мной. Ленивый он, нерасторопный. Я резко торможу, и котяра упирается в мой зад.

- Фу, Дарм! - отфыркивается он.

- Чего "фукаешь", чизбургер? - скалюсь в ответ. - Вон у мясной палатки баба с авоськой, видишь?

- Ну...

- А в авоське чё, узрел? - прищуриваюсь. - Верно, лошадка для блошек, это сардельки!

Беляш облизывается, в нетерпении переминается с лапы на лапу. У меня у самого шерсть на загривке задирается в предвкушении знатного обеда. Но дело не только в этом... А в необычном спектакле, который мы развернем. Мы, кстати, с Беляшом актеры хоть куда! Могли бы и в театре выступать. Или в цирке, к примеру.

Сардельки призывно выглядывают из сетчатой сумки. Втягиваю носом аромат. Он ни с чем не сравнится. Это не просто запах мяса, это запах победы! Очередной победы!

Беляш прекрасно знает свою роль. Он бухается бабе под ноги, переворачивается на спину и бьётся в конвульсиях. Наверное, ему бы позавидовал любой танцор на современной дискотеке, а электромонтер, знакомый с ударом тока, поставил бы высший балл.

- Ой, котику плохо... - причитает бабенция. - Что с тобой, милай?

Она нагибается к Беляшу, усердно трудящемуся над ролью "умирающего лебедя", пытается дотронуться до него. В это время я хватаю зубами за одну из сарделек и вытягиваю ее из авоськи. Вереница сарделек уже почти полностью на свободе. Баба все пытается понять, что происходит с котом, который елозит перед ней, не давая шагу ступить.