Принц останется здесь

Начало

Бой за право выйти замуж по собственному почину Алевтина выигрывала со счетом три-два. Слушать материнские аргументы — это был условный рефлекс. И остатки воспитания.
— Может, хватит, а? Тебе меня не переубедить. Мам, успокойся. По вашей указке я один раз сходила замуж, благодарю покорно.
— А я тебе говорила! Вышла замуж — терпи! Такова наша женская доля, девочка моя. Все эти новомодные штучки с разводами из-за ерунды... — пошла голосить по второму кругу мать.
Алевтина благовоспитанно сложила руки на плотно сдвинутых коленях и уставилась в центр лба своей родительницы. Она думала о том, что несколько аргументов против были вполне весомы и справедливы.

Стабильным заработком Антон похвастаться не мог. Да хоть вполне приличным даже — не мог. Никак не тянул хрупкий, похожий на эльфа гитарист на роль мужа.
Это Алевтина, пожалуй, испытывала желание любоваться им с почтительного расстояния, иногда благоговейно прикасаться и, если на то будет божественное соизволение, расчесывать шелковистую русую косу. Все она понимала. Даже тогда, сидя на родительской кухне, чувствовала, что мозг раскалывается на части, и каждая из этих частей занята своим делом.
Одна истекает розовыми соплями, влюбленная по самые гланды в мужчину, младше на несколько лет. Другая ужасается предстоящим бытовым трудностям. А они будут, к бабке не ходи! Третья с деланной покорностью выслушивает мать и кое в чем с ней соглашается. Четвертая, самая странная, проделывает (в воображении, пока в воображении) совершенно стыдные вещи со своим будущим мужем. Без всякого почтения и благоговения наматывая на кулак длинные пряди волос.
Все так и сложилось в конце концов. И соответствовало всем сценариям сразу. С родителями они оба разругались, каждый со своими. Нет, помирились, конечно, но гораздо, гораздо позже!

А пока Алевтина, срочно переименованная в Тину, рука об руку со своим Тони (только так и не иначе) с грохотом катилась вниз по социальной лестнице, повизгивая на ухабах и постанывая на немаленьком члене. Секс был просто чумовой.
Чувственный дурман отшиб мозги настолько, что молодая женщина пробросила хорошую, но скучноватую работу сметчика. Два через два в торговом центре на тряпках давали нормальную зарплату и самое главное — время на любимое чудовище.
Заполученное сокровище оказалось с душком. Но пока гормоны отплясывали на руинах мозга свой безумный танец, все было в порядке. И даже быт в съемной квартирке они наладили вдвоем. Во всяком случае, Тина искренне считала, что весело помытая вместе посуда — разбитая чашка не в счет — настоящий показатель совместных усилий. То, что в финансах она вкладывалась полностью, а физически пахала больше, как-то не замечалось. Сначала.
После абсолютно отвязной молодежной свадьбы в задрипанном клубе, где все друзья Тони щеголяли потасканным шмотьем и дурно промытым хаером, молодая жена твердо решила выполоскать в семи водах свое тогда еще сокровище. Разлучать с музыкальной тусовкой она его и не пыталась, наоборот, сама влилась с энтузиазмом. Но завсегдатаем так и не стала, пусть и пересмотрела свой гардероб в сторону гранжа.

«Тина, ты не пытайся стать обратно девочкой, — шепнула ей однажды Пума, хлопнула пузырем жвачки и добавила, — лучше такое платье надевай, ну, секси, и туфли тоже. Сойдешь за мамку с мальчиком на выгуле», — бессовестная, но неглупая девка подмигнула, провела руками вдоль своего тощего тела и вильнула отсутствующими бедрами.
Алевтина вспыхнула, подавила тоскливую дрожь, ответила что-то легкомысленное и стала реже выходить вместе с Тони.
За три года изменилось многое. Муж не только лабал по клубам, но и подрабатывал в торговле. Хозяйка небольшой сети тряпошных лавочек оценила Антонов экстерьер. Покупательницы тоже. Выручка взлетала, особенно когда это чудовище снисходительно улыбалось и отпускало дежурные комплименты дамам, их задницам, талиям и двум высшим образованиям.
Супружеская чета Ивановых даже сделала первый взнос за квартиру. Ипотеку взяла на себя, разумеется, Тина. Как и многое, многое другое.
И еще хотелось детей.

Вот тогда-то Алевтина и поняла, что любовь прошла, утекла в раковину с грязной мыльной водой, высморкалась в одноразовые салфетки во время одинокой простуды на диване, когда у Тони были важные репетиции, улетела в мусор с пакетом из-под картошки.
Оставалось только раздражение. Но и низменная похоть никуда не делась, но сделалась темной и тяжелой. Последний удар когда-то любимое чудовище нанесло перед самым Новым годом.

Он обрезал свои волосы.

— Мы меняем стиль, это отстой, меня затрахало мыть это мочало, — заявил Тони скороговоркой. В глазах его было торжество и тень страха.
— Ты стал выглядеть старше лет на десять, — только и сказала Тина после долгого, молчаливого рассматривания в упор.
На душе у нее не просто скребли кошки. Там стая тигров драла внутренности, издавая утробный рык и капая ядовитой слюной.
— Чтоб ты провалился, — пробормотала она себе под нос, — еду сам разогреешь. Я спать.
 Алевтина и в самом деле легла на свою половину широкой кровати, немного почитала, вернее, поскользила глазами по строчкам книги о какой-то романтической дурище, что влюбилась в принца, предварительно попав туда отсюда, из серой, провинциальной обыденности.

Тина выключила ночник, сложила руки поверх одеяла, закрыла глаза и попыталась представить себя в другом мире. Что бы она первым делом сделала? Послала бы всех правителей в пешее эротическое? «Принц — это самец принцессы и самое бесполезное существо на свете», — всплыла вычитанная откуда-то дельная мысль.
Девушка хихикнула в полусне, поморщилась от запаха пригорелого масла, отметила еще, что драгоценный муж улегся рядом, а потом отключилась.
Сон был смешной. Принцессой была она, Алевтина. И выбирала женихов, которые сдавали нормы ГТО прямо в тронном зале. Все персонажи были нагло передраны подсознанием с иллюстраций к «Золушке». Царь-батюшка свистел в судейский свисток и гусиным пером заносил в длинный свиток результаты. Покрикивал он противным фальцетом.
Алевтина поняла, что это будильник визгливо хрипит на последнем издыхании батарейки. Она подскочила, хлопнула по заячьей фигурке, глянула ей на пузо.
— Бля. Почему на час позже? — прохрипела недоуменно девушка. Она быстро поднялась, поспешила в ванную, приводить себя в божеский вид.
И только всосав одним глотком порцию кофе поняла, что у нее сегодня выходной. Это Тони нужно вставать. Вечно он в последнюю минуту срывается, скотина. ТЦ совсем рядом, конечно, но укоризненные замечания за опоздания хозяйка адресует не Тони, а Тине. Как маме первоклассника.
Алевтина преисполнилась праведного негодования. Она схватила кувшин с холодной водой и пошла будить мужа.
— Подъем, тебя ждут великие дела, — сдернуть одеяло и плеснуть водичкой в лицо было делом одной минуты.
А на второй минуте до нее дошло, что дело нечисто. Утонченное лицо с сердитыми аквамариновыми глазами вроде бы знакомо до последней черточки. Но откуда ореол длинных темно-русых волос на подушке? Он же подстригся!!!