Принц Пламени. Том 1

1.1. Принц из Соурейна

В первый раз я умер, когда мои собственные генералы предали меня. Это случилось вскоре после того, как я взял королевский город Хейсен, столицу срединных земель континента. Магия огня, подвластная мне, вырвалась наружу, и город горел, пожираемый пламенем. Его построенные Древними башни, доходившие прежде до неба, обрушились грудой обломков. Затем наша армия двинулась дальше, сжигая каждое поселение на своём пути. Принц Пламени, такое прозвище я получил.

Я начал эту войну, чтобы спасти мир.

Я сам стал разрушителем мира.

Мы шли вперёд, сея разрушение и хаос, а чародеи противника били в ответ из некрокинетических пушек. Их снаряды опустошали земли, через которые мы проходили, дабы затруднить поставки продовольствия и сбор фуража. Земля чернела и делалась мёртвой, иссыхали родники, мелели реки. Я упрямо продолжал свой поход, начатый ради освобождения человечества от тирании магических орденов, веками довлевшей над ним.

Ради исполнения этой цели я пролил много крови — и стал, как говорят, чудовищем куда худшим, нежели те, с кем боролся. Наша армия таяла, и пришёл однажды день, когда собственные солдаты обратились против меня.

Мне бросил вызов Лакос Бортейн, первый из моих генералов. Мы стояли посреди лагеря, и пришедшие по его приказу солдаты окружили меня, держа оружие наготове.

— Господин Аматрис, вытащите, пожалуйста, оба меча, бросьте на землю и толкните по направлению ко мне, — сказал генерал.

В ответ я положил ладони на рукояти мечей, готовый сражаться.

— Вы предаёте собственного принца, Лакос. Командира, за которым клялись идти в бой.

— Только лишь хочу взять в плен и предать суду обезумевшего убийцу, повинного в гибели многих тысяч людей. Земли вокруг нас сделались безжизненными на многие сотни миль. Столица Хейсенского королевства разрушена, предместья Пенхолда пылают в огне. Я не позволю вам продвинуться дальше. Окружите его, — последовал приказ солдатам.

— Один шаг, — сказал я с короткой усмешкой, — и ни одному из вас не сносить головы. Я сражу любого, кто посмеет встать на моём пути. Предам смерти всякого, кто решится противостоять. Мы начали эту войну вместе с Инанной — и я завершу её во имя лучшего, более справедливого мира, в который мы оба верили.

Бортейн покачал головой, медленно вытаскивая из кобуры плазменный пистолет. Солдаты двинулись вперёд, держа силовые посохи наизготовку. Я вскинул руки и обратился к пирокинезу, дару управления огнём.

Пламя окружило бойцов. Оно взвилось багряными языками, окатило их тела и принялось терзать плоть. Послышались истошные крики. Затем я размахнулся, формируя огненный шар и бросая его в Бортейна. Однако генерал, сам бывший опытным психокинетиком, иначе говоря чародеем, успел закрыться энергетическим барьером.

Сразу несколько заклятий ударили по мне паутиной молний и градом ледяных стрел. Золотистое свечение магического щита вспыхнуло на их пути, поглотив либо рассеяв враждебную магию. Вооружённые силовыми посохами бойцы двинулись вперёд, и тогда я применил силу первоэлементов, изученную мной почти в совершенстве. Нападавшие прямо на глазах рассыпались прахом, разносимым по ветру.

Передние шеренги противника окатило волной обрушившейся на них магии, не выжил практически никто. Оставшиеся позади сдвинули ряды, поднимая оружие и готовые снова атаковать. Я ещё раз окатил уцелевших солдат потоком огня, а после, понимая, что нахожусь в меньшинстве, отвернулся и бросился прочь, надеясь вырваться из окружения. Далеко уйти не удалось — плазменный сгусток, исторгнутый силовым посохом, поразил меня в спину.

Выстрел оказался смертельным, и тьма пожрала меня.

Я пребывал в ней долго — картины иных миров проносились перед моими глазами. Мои уста сотрясались в крике, который оставался беззвучным. Безумие накрывало снова и снова, приходя тёмной волной. Власть над первоэлементами, всё ещё доступная мне, ускользала, и приходилось напрячь волю, пытаясь дотянуться до неё вновь. Прошли долгие годы. Осталось лишь одно желание: вырваться и найти Инанну.

Моя жена. Моя верная спутница. Та, ради которой я желал изменить миропорядок.

Ради неё — и ради миллионов обездоленных простых смертных, не наделённых даром магии, которых чародеи держали в своей узде. Ради мира, в котором люди будут свободны. Она умерла у меня на руках незадолго до моей собственной гибели. Инанна погибла, застреленная напавшими на лагерь убийцами, и её смерть открыла дорогу безумию, заставившему опустошить мир.

Теперь я пытался обнаружить её, всеми доступными способами: если моя жена переродилась, мне следовало её немедленно отыскать. Любовь, горящая между нами, и начатое общее дело не могли пропасть бесследно.

Дейдра, наш родной мир, раскинулась позади. Она была подобна сверкающему шару, зависшему в бесконечных пустотах космоса. Пылающая текущей сквозь неё силой, преисполненная жизни. Однако нигде на просторах родного мира мне не получалось найти облик жены. Тогда я обратился к горящим далеко впереди звёздам. Они вспыхивали перед мысленным взором, как костры в темноте.

Ни одна из звёзд не давала ответа. Они меркли, и тьма сгущалась плотнее, а с ней приходил холод.

Миновали, должно быть, века — так, во всяком случае, мне показалось.

Затем наконец удалось почувствовать некий отклик. Слабый проблеск ответа, на короткое мгновение вспыхнувший в темноте междумирья. Я потянулся к этому проблеску, и он стал огнём, на который я пошёл, преодолевая любое препятствие.