Принцесса

Принцесса

ПРИН­ЦЕС­СА

– Ир­ка... Ир... – сно­ва на­чи­наю я. – ...От­че­го ты не хо­чешь жить вме­сте? Эти встре­чи в ма­ши­не по за­ко­ул­кам... Те­бе не на­дое­ло?

– Я не знаю... – нев­ни­ма­тель­но от­ве­ча­ет Ири­на и ча­ще чир­ка­ет паль­чи­ком по дис­плею смарт­фо­на.

– А так бы я те­бя хо­лил. Чёл­ку бы те­бе стриг. Или лег­кий мас­саж, зна­ешь?.. ну, это... за­во­ра­жи­ваю­щий.

Я смот­рю пря­мо пе­ред со­бой сквозь за­мыз­ган­ное ло­бо­вое стек­ло.

– Чи­тал бы те­бе пе­ред сном Ниц­ше, а? Вслух, Ир! Ты ме­ня слы­шишь?

Она всё стро­чит эсэмэски, паль­цы так и пор­ха­ют.

– Слы­шу-слы­шу... Сей­час... Это по ра­бо­те со­об­ще­ние... от де­воч­ки.

Ир­ка слу­жит в при­юте. Ка­ж­дый день там смерть. Ко­гда на­чи­на­ет­ся аго­ния, за­во­тде­ле­ни­ем зо­вет Ири­ну, и она си­дит с уми­раю­щим до са­мо­го от­хо­да. До от­хо­да по­ез­да, как го­во­рит­ся.

Два­дцать из не­пол­ных три­дца­ти пя­ти Ир­ка меч­та­ла о прин­це. Про­сто та­кая вот не­ле­пая грё­за – что од­на­ж­ды грязь и уны­ние вдруг от­сту­пят, сту­шу­ют­ся и как из сказ­ки поя­вит­ся он: эле­гант­ный, скром­ный... с вью­щи­ми­ся ло­ко­на­ми – пусть да­же не впол­не принц, но хо­тя бы ка­кой-ни­будь «фон». Или что­бы у его па­пы име­лась фаб­ри­ка аб­ра­зив­но­го ин­ст­ру­мен­та – же­ла­тель­но в Ав­ст­рии. «А там еще не­мно­го – и Про­ванс...»

В дей­ст­ви­тель­но­сти всё ина­че. Па­па­ша, тис­кав­ший три­на­дца­ти­лет­нюю Ир­ку в ван­ной. За­му­чен­ная, сго­рев­шая от со­бачь­ей жиз­ни мать. Оба те­перь поч­ти без средств. По­ло­ви­на при­ют­ской зар­пла­ты у Ир­ки идет на ис­пол­не­ние до­чер­не­го дол­га. И они же еще и ха­мят, ро­ди­те­ли, веч­но всем не­до­воль­ны, мать так во­об­ще по­ми­на­ет ей при ка­ж­дом слу­чае ка­кую-то трой­ку на школь­ном эк­за­ме­не. «Я ду­ма­ла, я сго­рю от по­зо­ра», за­ка­ты­ва­ет гла­за ма­ма­ша. Ир­ка мол­чит.

Так что грё­за о прин­це – она от­час­ти ле­ги­тим­на. Что тут та­ко­го? От тер­ний к звез­дам – это впол­не эво­лю­ци­он­но, ес­ли ра­зо­брать­ся.

Гла­за Ир­ке уже че­ты­ре­ж­ды за­сти­ло. В хруп­ком те­ле ее, в са­мой се­ре­ди­не, в ниж­ней ок­раи­не пу­па, про­ис­хо­дил не­ви­ди­мый ми­ру чмок, слу­чай­ный зна­ко­мый вдруг ра­зом об­рас­тал оре­о­лом, и сча­ст­ли­вая Ир­ка с за­ми­ра­ни­ем серд­ца шеп­та­ла: «Он!». Че­рез по­ло­жен­ный срок ро­ж­дал­ся ре­бе­нок, а еще че­рез го­дик прин­цев оре­ол пол­но­стью ис­таи­вал и как-то так по­лу­ча­лось, что принц, слег­ка по­ныв и по­пла­кав, за­тем на­все­гда ис­че­зал с го­ри­зон­та. «Нахер с пля­жа...», ком­мен­ти­ру­ет се­го­дня эти со­бы­тия Ир­ка. Де­тиш­ки от­прав­ля­лись на вос­пи­та­ние к ба­буш­ке, так что вну­ков у Ир­ки­ной ма­мы чет­ве­ро – ров­но по чис­лу прин­цев – и ма­те­ри­ны уп­ре­ки Ир­ке как бы не впол­не без по­во­да.

Ни­что, од­на­ко, не веч­но под солн­цем – да­же не­пру­ха. И ес­ли че­го-ни­будь очень хо­чет­ся, то оно не­пре­мен­но по­лу­чит­ся. Факт из­вест­ный, в на­ро­де да­же хо­дят ле­ген­ды о ма­те­ри­аль­но­сти мыс­ле­фор­мы. Хо­тя... за­ме­че­но, что при­хо­дит уда­ча все­гда с не­увя­зоч­кой, вро­де как с «но»: дес­кать, вот вам улыб­ка фор­ту­ны, а к ней, к при­ме­ру, ну, ска­жем, круп­поз­ная пнев­мо­ния. Это то­же ста­ти­сти­ка, у ав­то­ра тут со­б­ран ог­ром­ный ма­те­ри­ал.

Вид­но, ре­сурс не­удач­ных прин­цев для Ир­ки был ис­чер­пан и на не­бе­сах ре­ши­ли ис­пра­вить­ся: де­вуш­ка хруп­кая, чет­ве­ро де­тей, хва­тит, мол, из­де­вать­ся над ма­те­рью. На­гра­дим-ка ее за тер­пе­ние и ве­ру, на­гра­дим по-цар­ски... И в при­ют к Ир­ке при­вез­ли чер­но­го. Точ­нее, па­ци­ент был ко­рич­не­вый – впол­не ми­лый се­до­вла­сый аф­ри­кан­ский дя­деч­ка с куд­ряш­ка­ми, или как там у них на­зы­ва­ют этот тип при­чес­ки.

Ме­ст­ные эс­ку­ла­пы ле­чи­ли его ото всех бо­лез­ней, по­ка не на­ча­лись пе­ре­бои с пла­те­жа­ми из Аф­ри­ки. «Ах так!», злоб­но на­су­пи­лись бе­лые ха­ла­ты – и тут же впи­са­ли боль­но­му в кар­точ­ку: «Хро­ник». И по­ста­ви­ли боль­нич­ную пе­чать. Так что боль­ной по­пал в Ир­кин при­ют со­вер­шен­но за­кон­но – сла­бень­кий, бес­по­мощ­ный, весь на ле­кар­ст­вах, без пер­спек­тив из­ле­че­ния, не­опе­ра­бель­ный, да к то­му же еще и фран­коя­зыч­ный, про­сти гос­по­ди.

Ир­ка с дет­ст­ва не­множ­ко ло­по­чет по-фран­цуз­ски. Что-то там у нее бы­ло в да­ле­ком про­шлом, о чем она мне ни за что не хо­чет рас­ска­зы­вать. На­вер­ное, имел­ся еще пя­тый принц фран­цуз­ских кро­вей, по слу­чай­но­сти ос­тав­лен­ный Ир­кой без на­след­ни­ка.

Из-за фран­цуз­ско­го Ир­ка в при­юте с пер­во­го дня ни на шаг не от­хо­ди­ла от аф­ри­кан­ца – то есть ко­неч­но не са­ма по се­бе, а по пря­мо­му ука­за­нию на­чаль­ст­ва. Аф­ри­ка оп­ла­ти­ла при­юту все рас­хо­ды по па­ци­ен­ту на год впе­ред, те­перь на­до бы­ло ко­неч­но дер­жать мар­ку.

И тут вы­яс­ня­ет­ся... что сла­бень­кий этот ко­рич­не­вый ста­ри­каш­ка по су­ти ре­аль­ный фак­ти­че­ский принц. То есть в ре­ги­ст­ра­ту­ре де­ви­цы всё это зна­ли уже в день по­сту­п­ле­ния, но как-то спер­ва не об­ра­ти­ли вни­ма­ния. А тут до­ку­мен­ты шо­ко­лад­но­го на­ко­нец по­па­ли к за­во­тде­ле­ни­ем.