Принцесса и Дракон

Принцесса и Дракон

После завтрака папенька велел мне не выходить из своих покоев, поскольку у него ко мне важный разговор.

О чем — я догадывалась. Страна наша, маленькая и не богатая, все же являлась лакомым кусочком для некоторых соседей. До сих пор нам удавалось сохранить независимость, но казна пустела. Содержать армию становилось все труднее, а урезать расходы не представлялось возможным. Страна, которая не сможет кормить своих солдат, будет кормить чужих.

В сложившихся условиях единственным выходом казалось мое замужество. Пусть приданное не большое, но я — единственный ребенок. Следовательно, после кончины папеньки королем станет мой супруг. Хорошая приманка для вторых и третьих сыновей, а так же для лордов.

Вообще-то, я могла выбрать мужа по душе, но загвоздка в том, что претендент должен не только понравиться, а еще иметь хороший капитал. Или армию. И это обстоятельство выходило на первый план — нашему государству позарез нужен союзник . Значит, круг женихов сужался. Скорее всего, о них и желал поговорить папенька. Ну, и напомнить о долге принцессы перед страной. Знакомая песня.

Ждать пришлось долго. Уйти — нельзя. И я убивала время, украшая вышивкой рыцарский плащ. Не пригодится в подарок жениху, так пойдет победителю турнира. Все экономия - не придется залезать в казну для покупки приза. Да и занятие рукоделием приличествует дочери короля больше, чем пустая болтовня.

Хотя вышивку вполне можно сочетать с разговорами. Восемь придворных дам, «малый двор», расположились вокруг меня на ковре. Кто вышивал, кто перебирал жемчуг, кто распутывал шелковые нити. Рты фрейлин не закрывались ни на минуту — вспоминали бал, данный в честь посла соседней державы. Обсуждали наряды и украшения заморских дам, и кавалеров вниманием не обошли. А ведь уже несколько месяцев прошло! И все одно и то же. Надоело. К счастью, тему вскоре сменили. Вспомнили, что Лорд Дэмиан женится.

— Ваше Высочество, а вы почтите посещением церемонию бракосочетания?

Вот что они все о свадьбах? Мне и на своей-то присутствовать не хочется, а они о чужих болтают!

— Я не приглашена! - шокировав дам таким заявлением, я приказала Леди Доур принести книгу и читать - болтовня сбивала с мысли, а так хоть заслушаются "Невероятными волшебными приключениями благородного рыцаря Фориза, именуемого так же Рыцарем Розы, в честь бутона, коим его одарила возлюбленная, прекрасная Леди Осильда".

Мне эти похождения оскомину набили еще в раннем детстве, я предпочитала "Описательную Географию и обычаи дальних стран, изложенных языком доступным и простым", или "Травник, в коем собраны описания растений целительных и ядовитых". Но подобные книги навевали скуку на моих дам, и они начинали перешептываться. Слушать при этом становилось невозможно, так что пришлось оставить полезные книги до того времени, когда, подготовив меня ко сну, служанки удалялись. Эти два или три часа, украденных у сна, казались мне самыми лучшими за день, и полными волшебства. Ведь тяжелые фолианты уводили в чудесный мир заморских стран, побывать в которых мне вряд ли суждено. Или знакомили с высказываниями мудрецов. Иногда я вставляла в разговор их фразы, отчего собеседники приходили в полнейшее изумление — принцессам обычно давалось несколько другое образование.

К счастью, в этот раз слушать о приключениях рыцаря мне не пришлось. Лакей доложил, что Его Величество направляется в мои покои, и фрейлины, зашуршав юбками, вскочили с пола, чтобы приветствовать его.

Я присела в реверансе и получила полагающийся отеческий поцелуй в лоб. После чего папенька прошел из гостиной в спальню - даже маленький кабинетик, где мне давали уроки, казался ему слишком официальным.

Лакей поставил на стол шкатулку и удалился, оставив нас с папенькой наедине.

— Ну что, дочка, пришла пора. Известие, что ты вступила в пору юности, отправлено всем государям. И некоторые сыновья благородных родов изъявили желание просить твоей руки. Я отобрал подходящих, - папенька открыл шкатулку, показав парсуны - портреты на дощечках в две ладони размером. - Смотри, выбирай. Устроим большой праздник, пригласим избранников на турнир. Познакомишься с ними поближе, выберешь. Сразу и помолвку огласим. Ну, что?

— Воля ваша, батюшка. Мне о долге напоминать не надо.

— Да что ж ты... Долг долгом, а я и счастья тебе хочу, дочка. Хотя, как говорят, стерпится-слюбится. Может, и правда.

С этими словами папенька снова поцеловал меня и вышел, оставив рассматривать портреты.

Восемь дощечек, покрытых лаком. Парсуны только на смотрины и шлют. У каждого жениха есть такая же, с моим образом. И, думаю, художник не приукрасил. Менестрели, которым довелось побывать при нашем дворе, не лукавили, воспевая в своих песнях мою красоту. Ну вот и посмотрим, кому из женихов такое счастье достанется!

Я разложила портреты на столе и вгляделась в лица. Молодые, и старые. Красивые и не очень. С наивными глазами ребенка и суровым взглядом воина. Сэр Рошби, с хитрым, кошачьим взглядом, мне не понравился. В отличии от сэра Маркуса. Тот, хоть и перешагнул сорокалетний рубеж, отличался светлым умом и был весьма интересным собеседником.

Но выбирать только по этим признакам я не могла, и перевернула портреты. Теперь передо мной лежали одинаковые дощечки, на которых были начертаны имена и титулы. Я узнала почерк батюшкиного секретаря. По мне, всех достоинств в нем — талант каллиграфа и умение четко излагать мысли на бумаге. Что тоже немаловажно. Мне самой приходилось передавать короткие записки с приказами, и чаще всего — втайне от папеньки. Что поделать, если хочешь выжить в водовороте дворцовых интриг — надо интриговать самому. Не желаешь, чтобы тебя использовали – используй других сам. А главное — владей информацией. Она при дворе важнее, чем воздух для бегуна.

Во дворце только один человек знал о моей тайне и помогал развивать шпионскую сеть. Мы познакомились в детстве, когда разница в положении не имела большого значения. И подружились. Но из-за происхождения Молли не могла стать придворной дамой. Сначала нас это расстраивало. Но после оказалось, что все к лучшему. То, что никогда не смогла бы сделать Молли - фрейлина, прекрасно проворачивала Молли — горничная. Вот и теперь она с утра принесла папку, где среди красивых картинок скрывались листы, покрытые убористым почерком одного из агентов.