Принцесса и вампир: Пламя Пробуждённого

Глава 1. Нападение

Мы бежали уже второй день, изредка останавливаясь на короткие перерывы. Даже не охотились. Три часа на сон - и снова в путь. К концу дня я всё чаще посматривала на отца, ожидая когда же он даст сигнал располагаться на отдых. Но он неутомимо нёсся вперёд во главе нашей стаи, петляя между стволами деревьев. Даже когда я догнала его, заглянула вопросительно в глаза, он не замедлился. Вскинул морду к сумрачному небу и завыл: повелительно, подстёгивающе, призывая следовать за ним не сбавляя темпа.

Такой ритм вызывал удивление. И тревогу. Создавалось впечатление, будто мы бежали от чего-то, спасались, удирая со всех ног. Или наоборот, мчались, чтобы успеть к чему-то... От неизвестности захотелось выть на бледную луну, проглядывавшую сквозь мрачные, низкие облака, уносящиеся куда-то на запад. "В Исар?" - мелькнула мысль.

А ведь во мне жила уверенность, что, когда вернёмся в Иллирию, все тревоги останутся позади и мы заживём по-прежнему, как было до приезда Тора. "Глупо было на это надеяться! - подумала с досадой, тщательно следя за тем, чтобы не запинаться на неровном ковре леса. - Как прежде уже не будет..." Знаки, нанесённые вампиром на запястья рук, заныли, подтверждая опасения. Невидимые, но я их ощущала - как нечто постороннее, что постоянно вызывало раздражение.

К ночи похолодало. Я бежала из последних сил, заставляя себя идти вровень с другими, пусть и в самом хвосте. Прыжки стали короче, я чаще оступалась. И всё же я наслаждалась: самой гонкой, столь длительным - непозволительная со времени побега роскошь - пребыванием в шкуре волчицы, и лесом, со всеми его запахами и звуками. Я и забыла как хорошо бегать на свободе! Хорошо - и утомительно. Честно говоря, я считала себя выносливей. Обленилась, разнежилась у вампиров...

Часам к двум у меня настолько устали лапы, что я начала сильно отставать - только тогда отец, наконец, позволил нам прилечь передохнуть. Тяжело опустившись на сырую от дождя траву, я положила морду на передние лапы и закрыла глаза. Оборачиваться не имело смысла: волку гораздо легче перенести непогоду, чем девушке без шубки, без пальто, в одном платье! А она разыгралась!

Порывы ветра раскачивали кроны старых дубов, под защитой которых мы укрылись. Холодный дождь занудливо моросил, вызывая желание поскорей оказаться дома, где сухо и тепло, где нас вкусно накормят и... где я увижу Тайниру. "Как прежде уже не будет" - тоска наполнила душу; в груди стало тесно. Плач вырвался наружу воем; сев, я изливала душу луне, невидимой за застлавшими всё небо тучами, пока рядом не раздалось сердитое ворчание разбуженных соседей.

Клацнула зубами, сдерживая тоскливую песню. Отец подошёл, зарылся в мех на шее носом. Я снова легла: завтра мы будем на месте, но сейчас следует отдохнуть и набраться сил. Большой волк, каким становился отец, постоял немного и тоже опустился на траву, прижался ко мне тёплым боком, согревая. Я вздохнула: встречи с бывшей подругой не избежать. А к занозе в сердце придётся привыкнуть - и с этим ничего не поделаешь.

Короткие часы сна промелькнули как мгновение: казалось - едва уснула, уже приходится вставать. Широко зевнув, я заставила себя подняться на ноги. Подушечки лап, натёртые, с занозой в одной из них, напоминали о недавней гонке. Я бы с превеликим удовольствием провалялась весь день в кровати у себя в комнате, но об этом приходилось лишь мечтать.

Отец снова задал жёсткий темп - с места в карьер. И снова я выкладывалась, напрягаясь, чтобы не отстать, перепрыгивала через кочки, уклонялась от веток кустов, так и норовивших хлестнуть по морде, и неслась следом, не обращая внимание ни на дождь, ни на усталость... Старалась не обращать, однако два дня этого забега меня почти вымотали.

А хуже того было смутное беспокойство, усиливавшееся с каждым километром, который мы пробегали. Чем ближе к родным местам, тем отчётливей я слышала внутренний голос, предупреждавший об опасности. Тревога заставила меня, хрипя, вырваться вперёд, к отцу. Конечно, будучи волчицей, я не могла рассказать о своих переживаниях и всё же тявкнула, пытаясь передать их в звуке... Тряхнув головой, словно отмахиваясь, отец прибавил ходу.

Долго выдержать подобный темп я не смогла - это было мне просто не по силам. Замедлилась, потом остановилась, провожая взглядом одиннадцать волков, исчезнувших в туманной мороси, как призраки. Пятеро остались со мной. Я слушала своё шумное дыхание, ощущая как ходуном ходят бока и понимала, что отец чувствует то же самое, что и я, только намного ярче и отчётливей; ему не нужны мои предостережения. "Он почувствовал это ещё в Исаре - не зря он нас торопил". Что именно "это" определению не поддавалось, но что случилось что-то плохое - это я знала. И произошло оно в Иллирии, иначе отец так не рвался бы поспеть, предотвратить.

"Вдруг ему придётся драться? - сердце ударилось о рёбра. - А треть его отряда замешкалась из-за меня!" Совесть заставила затрусить рысцой по запаху отца. А спустя ещё минуту - перешла на бег. "Какой же отец сильный!" - позавидовала белой завистью. Хотелось бы мне бежать с такой же скоростью, но увы! Быстрей не получалось, никак.

Зарычала, привлекая внимание волков, мотнула головой, призывая оставить меня и поспешить к альфе. Как бы не так! Никто даже не подумал меня слушаться: моя охрана так и продолжила бежать кружком. Без сомнения, таков был приказ отца, и они не собирались его нарушать. Ничего не оставалось, как самой бежать скорее. И всё же, несмотря на все усилия, отца я не догнала.

Когда мы достигли той части леса, где каждое деревце, каждый листок, каждая травинка были знакомы, я ощутила, как меня охватила радость - невзирая на мучительные воспоминания, связанные с Тайнирой; невзирая на бившееся где-то в груди предчувствие, заставлявшее то и дело настороженно нюхать воздух. Пахло дождём и соснами... Задрав голову, я огласила окрестности приветственным воем. "Как же я счастлива оказаться дома!"