Принцесса в Академии. Том 1

Глава 18

в которой я знакомлюсь с подружкой Магнуса и снова надеваю волшебный плащ

Когда дело с мадам было улажено (Эмилия осталась, чтобы помочь ей привести себя в порядок и подобрать наряд к сегодняшнему вечеру), я отправилась к себе.

За всей этой суматохой я совершенно забыла об осторожности и безо всяких предуведомлений толкнула дверь. Уже открывая её, я услышала, как Магнус кому-то игриво сказал:

- А не пора ли проверить мою паутинку на прочность?

Я попыталась удержать дверь, но моя масса, помноженная на ускорение, неумолимо несла деревяшку по оси до тех пор, пока та не стукнулась о противоположную стену.

Последовала немая сцена. Не знаю, кто опешил больше: я, Магнус или его гостья.

- Так это и есть твоя подружка? – выдохнула я.

Паук ещё не оправился от изумления, но попытался вернуть контроль над ситуацией:

- Да! – с вызовом ответил он.

- Магнус, но она…бабочка!

- И что?

- А ты паук!

- И что? – с нажимом повторил он.

- А то, что пауки питаются бабочками!

Он на секунду окаменел, а потом отвернулся от меня и погладил лапкой трепещущее, как лепесток мака на ветру, крылышко:

- Прости, любовь моя, мне жаль, что тебе пришлось это услышать.

- А ей что, мама-бабочка и папа-мотылек не рассказывали?!

Магнус не удостоил это ответом.

Гостья была изумительно красива: широкие, как парус, алые крылья с золотистой окантовкой, сплошь в кружеве переливающихся прожилок, два фиолетовых пятнышка на каждом и изящно изогнутые усики с гагатовыми капельками на конце. Она дрогнула ими в мою сторону, видимо, о чем-то спрашивая на языке, понятном только Магнусу, и не издав при этом ни звука.

- Да, думаю, сейчас это будет лучше всего, - поспешно ответил он извиняющимся тоном.

Бабочка снялась с места и, ласково мазнув его на прощание крылышками, вылетела в форточку. Как только она скрылась из виду, паук снова повернулся ко мне, всем своим видом демонстрируя, что разборки предстоят нешуточные.

- Как ты могла! - напустился он на меня.

- А что я такого сказала?

- Ты намекнула на то, что я могу её съесть!

- Я ни на что не намекала, а так прямо и сказала. О чем ты думал, влюбляясь в бабочку?

-  А о чем все думают, влюбляясь?! Да ни о чем! Иначе влюбленных на свете не существовало бы.

- Да, но бабочка? – не унималась я.

- Почему это вампирам можно влюбляться в людей, а мне в бабочку нельзя?

- Вампиры – это всё сказки, Магнус, а ты уже взрослый паук.

- Я современный паук, - возразил он, - которому чужды подобные предрассудки. Кстати, меньше всего ожидал от тебя подобного снобизма!

Чувствуя, что спор набирает обороты, я постаралась придать тону спокойствие и, как мне казалось, убедительность:

- Ты, наверняка, принял за любовь какое-то другое чувство. Вот я, например, тоже люблю имбирные пряники, но мне в голову не приходит влюбляться в них! Чувствуешь разницу?

- Не смей сравнивать Арахну с имбирным пряником! – разозлился он.

- Кого??

- Арахну! Её так зовут, - возликовал он и забегал по подоконнику, возбужденно размахивая лапками. – Это знак, указующий перст! Где это видано, чтобы бабочек так называли? Нет, всё неспроста! Она предназначена мне судьбой!

Я решила зайти с другой стороны:

- А о ней ты подумал? О её безопасности?

Паук резко остановился и холодно сложил лапки перед собой:

- Что ты имеешь в виду?

- Представь, что будет, если вы, к примеру, поссоритесь, и ты в порыве гнева съешь её…ну, или надкусишь, - поправилась я, заметив, как он возмущенно напыжился.

- К твоему сведению, я ради неё стал вегетарианцем!

- И поэтому ты сегодня за завтраком лопал кузнечиков, аж за ушами трещало!

Едва это сказав, я вспомнила его странную реакцию на подношение мадам. Так вот в чем было дело! Не слишком-то, наверное, приятно видеть сородичей своей возлюбленной, сервированными к завтраку…хотя о чем это я - раньше его это не смущало. Вспомнила я и то, как старательно он выбирал кузнечиков, откладывая бабочек в сторону. Но тогда я не придала этому значения – Магнус всегда был привередлив в плане еды. Мало ли, вдруг ему сахарная обсыпка пришлась не по вкусу… То, что причина совсем в другом, мне и в голову не приходило.

- У пауков нет ушей, - отрезал он.

- Не придирайся к словам.

- И я имел в виду, что стал вегетарианцем в отношении чешуекрылых. «Небабочкоедом», если так тебе больше нравится. Ради неё я даже вступил в Лигу Воздержания, оставив в рационе всего несколько видов насекомых.

Я набрала в грудь побольше воздуха для новых аргументов, но он сделал нетерпеливый жест лапкой, отсекая все возражения.

- Разговор окончен. Я не хочу больше это обсуждать. - Он вернулся к своей паутинке, устроился в гамаке и отвернулся к окну. – Думал уж кто-кто, а ты меня поймешь.

Грустный тон заставил меня устыдиться. А ведь Магнус прав: я сейчас поступаю в точности, как мой отец – отнимаю у него право выбрать собственный путь, навязывая общепринятые нормы. Да и кем они приняты? Покажите-ка мне этого «Обще», который почему-то решает за других!

Я подошла к окну и встала рядом:

- Прости, Магнус. Кажется, я поторопилась с выводами…и была слишком категорична.

Он шевельнулся, но ничего не ответил, продолжая лежать, отвернувшись от меня и чуть раскачиваясь.

- Она красивая…как вы с ней познакомились?

Против этого он не смог устоять. Главная особенность влюбленных в том, что они готовы часами разглагольствовать об объекте своей страсти, причем смыслу и связности в этих высказываниях отводится роль статистов.