Принцип домино

Пролог. Золушка

Двери лифта бесшумно открылись в холл пентхауса в центре Нордэма. По натёртому до глянцевого блеска мрамору простучали острые каблучки дамских туфель. Просторный холл плавно перетекал в роскошную гостиную. Стильный дизайн с современными веяниями прекрасно сочетались с натуральными материалами: эбеновое дерево и кожа варана в отделке придавали контраст а и фактуры стенам. Обстановка будто говорила, что, шагая в ногу со временем, не стоило забывать о традициях. Кажется, именно так говорилось в обзорной статье журнала об элитной недвижимости. На деле же больше походило на демонстрацию неограниченного банковского счёта владельцев. В каррарский мрамор пола упирались панорамные окна с видом на оживлённый город. Белый диван из буйволиной кожи выглядел отколовшейся ледяной глыбой, грозившей вот-вот свалиться с заоблачных высот пятидесятого этажа. Холодный свет только довершал картину снежной пустыни выше альпинистской «зоны смерти». Исключительный минимализм и ничего лишнего. Никаких полотен на стенах. Чисто, как в операционной. Душу согревал только бар.

Испытывая пол на прочность частыми уколами каблучков, в гостиную вошла невысокая девушка, с ног до головы упакованная в бренды: шарфик Эрмес из тончайшего кашемира, пальто от Ральфа Лорана скрывало платье из последней коллекции Валентино, сафьяновую кожу лодочек Джимми Чу покрыли случайные брызги. Серое пальто, блестевшее мелкими дождевыми каплями, и лимитированный Биркин упокоились на диване гостиной. Изящным жестом откинув копну русых волос за плечо и не поднимая взгляда от смартфона, гостья проследовала в апартаменты в поисках обитателей.

– Лиам, если ты опять пьёшь, пока я работаю, то бог тебе судья, но у меня важные новости. – Её зов остался без ответа.

На стеклянном столике поверх телефона легла увесистая стопка документов, подшитых в плотную чёрную папку.

– Лиам! Я серьёзно, надо поговорить! – Снова непроницаемая тишина. – Опять косишь под Лабафа? – Вибрация телефона на гладкой поверхности, тиканье антикварных часов у стены, но никаких признаков присутствия хозяина дома. – Мне плевать, чем именно ты сейчас обдолбался, тащи сюда свою задницу! – Отогнув край папки, она вздохнула, бросив взгляд на документы, всё ещё ожидая хоть какой-то реакции на возгласы, перешедшие в визг. – Лиам, чёрт возьми, это уже ни в какие ворота! – Тщетно, её крики ушли в пустоту.

С раздражением захлопнув переплёт, она прошла в апартаменты, намеренно громко стуча каблуками. Бесцеремонно распахнув дверь толчком, вторглась в чужую спальню, оказавшуюся пустой. Вокруг свежие следы безудержного веселья: по постели раскиданы скомканные простыни, скоплению окурков в пепельнице позавидуют пирамиды Гизы, на прикроватном столике недопитая бутылка Глен МакКенна и два стакана. Довершали картину вертепа разбросанные по полу упаковки от презервативов. Миловидное личико исказила гримаса брезгливости. Морща аккуратненький носик, незваная гостья уже планировала покинуть обитель несносного засранца и переговорить завтра на работе, но на пороге гостиной застала коллегу. Ричард Томпсон сунул нос в так опрометчиво брошенную на виду папку.

– Вечер добрый, мисс Эванс. Стоило ли так кричать? Мистера Ларссона всё равно нет дома. Он отошёл ненадолго, – неприветливо бросил Томпсон, изучая документы, приковавшие его внимание куда более, чем внезапно нагрянувшей ассистентки Лиама.

Подтянутый, с темно-карими, как дубовая кора, глазами, выпрямившись и расправив плечи, Томпсон казался внушительным, но всё же уступал в росте Лиаму пару-тройку дюймов. В его облачении по дресс-коду белых воротничков недоставало пары деталей гардероба. Состояло оно только из брюк от двойки и белой сорочки. Последняя, очевидно, накинута наспех: ворот распахнут, пуговицы застёгнуты через одну, ткань местами прилипла к ещё влажной коже. С растрёпанных каштановых волос капала вода. От пышущего жаром тела несло стойкой композицией мужского парфюма: усиленные во сто крат нотки морского бриза.

– Положи это на место, Томпсон. Не твоего ума дело, – с вызовом бросила Эванс, компенсируя резкостью свою невнимательность: пиджак Томпсона висел на стуле у стены.

– Неужели твоего? Не поверю, что такая курица, как ты, что-то в этом понимает. – Он закрыл папку и бросил на противно задребезжавший стеклянный столик.

– Где Лиам? Нам нужно срочно поговорить. – Оскорбление оказалось проигнорировано. Оставив повод отыграться до лучших времён, Эванс не собиралась размениваться на пререкания с Томпсоном сию секунду.

– А это, как ты выразилась, не твоего ума дело, Эванс. Хватит уже бегать хвостом за ним. Разве не ясно: тебе ничего не светит? – Он приблизился на несколько шагов и, нависая, пытался выглядеть угрожающе. Не сработало. Эванс не собиралась отступать и сделала несколько шагов навстречу зарвавшемуся нахалу.

– Без тебя разберусь, Томпсон. Думаешь, что берёшь сверхурочные грелкой, и Ли меня не послушает? Ошибаешься. С твоей квалификацией пора научиться разделять работу и личное. – Вскинув подбородок, она прямо посмотрела в лицо Томпсона с проступившими желваками. Его переносицу разрезали две глубокие складки.

В последнее время Томпсон начал забываться и позволял себе лишнего. Кому-то следовало поставить наглеца на место. Неудивительно, что «кем-то» оказалась именно мисс Я-Не-Могу-Вовремя-Заткнуться. Между Томпсоном и Эванс будто ежедневно пробегала кошка, но, как говорится, ревность – удел неудачников.

– Я предупредил: держись от него подальше, Эванс. Эти глупые бумажки не заставят его поверить в твои бредни. – Раскрасневшийся от злости Томпсон кивнул на папку с документами. – Твой компромат гроша ломаного не стоит. Лиам не станет тебя слушать. Вали по-хорошему, – буквально выплюнул он Эванс в лицо.