Притворный мир

Глава первая.

1

Он сидел на старом деревянном стуле. Стул был старше многих здешних воспитанников на десяток с лишним лет и выглядел так, будто тот час же развалится и превратится с темно-зеленую труху. Старый стул был очень скрипучим и шатким, из-за чего воспитатели не любили, когда дети на него садились или играли им.

Помимо стула в комнате стоял небольшой столик из точно такого же дерева темно-оливкового цвета. На этом столике иногда можно было увидеть какие-нибудь камешки или палочки, которые дети несли с улицы в помещение и пытались найти в них нечто занимательное, чтобы вовсе не сойти с ума со скуки. Стены были так же окрашены в темно-оливковый цвет, да и всё здание было таким, из-за чего поневоле каждый воспитанник запоминал на всю жизнь это место. Каждый помнил, как провёл тут всё свое детство и все свое юношество, пока не вырос и не подался в рабочие к какому-нибудь богатому господину.

- Когда-то я выросту и стану работать в городе! Точно тебе говорю, там будет отлично.. - с гордостью за себя и за своё будущее пропищал довольно высоким голоском мальчишка в сером балахоне.

- Все мы там будем работать, а кто-то, наверное, даже и невесту себе там найдёт! Хочу себе красивую, как Анна. Чтобы так же вкусно готовила похлебку из костей. - поглаживая живот и ухмыляясь пискнул второй паренек.

- Да, думаю, все мы выберемся от сюда и будем жить очень и очень хорошо и никогда не будет голодать. Но нужно потерпеть. - промямлил полушепотом Адам.

В его голосе чувствовалось что-то такое, чего не было у других. Иногда он не полностью верил во все эти рассказы взрослых о том, что там будет лучше, чем тут. Почему тогда сразу не жить там? Почему все мы оказываемся тут? Почему всё так?

Резко подул ветер и старое окно с грязными и пыльным стеклами начало шататься из стороны в сторону, словно готовилось вот-вот разорваться на мелкие кусочки и заполонить всю комнату сверкающими осколками. За окном был виден стремительно падающий снег. Он был на столько белым и чистым, что иногда казалось, словно он не настоящий, а сотворенный тайной и неведомой магией. Но вся его девственная чистота растворялась на глазах, когда он попадал на землю или на подоконник и превращался сначала в некую массу, а после и вовсе в воду, в которой растворялась вся грязь и пыль.

Звук ударов колокола оглушительно бил в уши, послышался гул пролетающей вороны и её пронзительный вопль. Она словно вопрошала о чём-то или хотела что-то сказать всем вокруг, но никто, совсем никто не понимал её намерений..

Было холодно и мокро. Все прекратили разговоры и как зомби потащились стройным рядом в сторону еще одного здания, которое стояло поодаль от основного. Оно было столь же уродливым и некрасивым.

Ветер сносил молодых парней с ног и не давал им ни на секунду подумать о чём-то кроме того, как укрыться от этого ледяного ветра с примесью бурана и кусочками ледяных осколков.

Юноши пришли на зов колокола и, простояв на пороге пару мгновений, начали шептаться:

- Ну почему снова не открывают заранее? - пробурчал один из толпы.

- Мои ноги.. Мои ноги..

- Руки не чувствую, как же холодно..

- Открывайте же!

Вдруг огромные деревянные двери начали со скрипом открываться, но это происходило мучительно медленно и каждый считал своим долгом растолкать прочих людей и пробраться внутрь первым.

Юноши попали в столовую. Это было не столь большое здание, как основной корпус, но тут, в отличие от основного, пахло едой. Даже запах еды придавал какую-то каплю радости каждому присутствующему. Этот запах давал понять организму, что сейчас наконец что-то более или менее теплое попадет в рот и далее в горло и желудок. Эдакий праздник, что ли.

Каждый раз еда подавалась строго в определенное время и оно никогда не менялось. Всего за день из полных приемов пищи выделялись обед и ужин. На завтрак же дети получали лишь маленькую порцию хлеба и воды, иногда хлеб заменялся лепешками. Но что хлеб, что лепешки. Они всегда были черствыми, часто подгоревшими и неравномерно приготовленными. Но все давно уже привыкли к этому, ведь ничего другого никто и никогда из воспитанников не ел.

Попав внутрь, мальчики, словно по обыкновению, принялись счищать с обуви - если это можно было вообще назвать обувью - грязь вперемешку с пылью, песком и кусочками снега и льда. Обувь эта представляла собой лишь 2-3 слоя плотной ткани, которая была обмотана вокруг ступней и голени, закрепляясь по всей длине крепкой веревкой. Эти обмотки были достаточно практичными, но их приходилось стирать каждый чёртов день и, к тому же, они быстро изнашивались, а ноги, что было совершенно естественно, часто замерзала или намокали, если пользователь чуть пройдется по мокрой дорожке из грязи.

После очистительных процедур воспитанники направлялись к длинному столу, который обладал такими же свойствами, как и тот самый табурет. Впрочем, почти вся мебель была давно уже непригодной для использования и не раз ремонтировалась. На столе стояло 23 тарелки, возле каждой из них лежал столовый прибор и стоял стаканчик из потрескавшегося по краям дерева, который был каждый раз наполнен чуть желтоватой водой из колодца за столовой.

Сегодня на обед были картошка и зелень. Картошка была не совсем той, что представил каждый из вас. Эта картошка была чуть пепельного цвета и при варке становилась прозрачно-серой, словно искусственная. Вся она была маленькой и её даже не следовало резать на несколько частей. Зелень была такой же вялой и жухлой, местами загнившей или высушенной палящим солнцем, которое своими щупальцами вторгалось на каждый сантиметр местного амбара с едой. Еда была для них чем-то таким, что вроде и доставляло удовольствие для организма, но совсем не удовлетворяло их вкусовые рецепторы. Еда всегда было невкусной, но дети привыкли к этому и не считали такую еду невкусной, а наоборот - они всегда думали, что такая еда - это нормально и вся еда в мире на вкус ни чем не лучше, а то и бывает даже хуже! Все гордились тем, что они живут тут и работают тут. Каждый чувствовал, что для них делается всё в лучшем виде и о них заботятся, вкладывая душу. Ведь ни разу в лживом поведении взрослых никто не углядел те самые порывы их гордыни и удовлетворения от того, что каждый работник этого места осознавал свое преимущество над детьми, свое вышестоящее положение и то, что дети их безмерно уважают и чтят, какими бы они ужасными и скверными не были на самом деле.



Закончив обед, мальчики душевно поблагодарили поваров и, низко преклонившись, направились прямиком к выходу из столовой, но прежде отнесли посуду на пункт сдачи и самостоятельно вымыли её и вычистили до лучшего состояния, какое можно было достигнуть этой посуде.

На улице их все так же встречала неприветливая погода. Небо было таким серым и безжизненными.. Даже эти дома совершенно противного и грязного цвета на фоне неба казались более привлекательными. Адам прижал руки совсем близко к груди и приобнял себя, направив взгляд в небо и не моргал, словно задумался о чём-то насущном.

- Мальчики, пора приниматься за работу! Помните, что всех вас ждёт награда в конце! Нам нужно усердно потрудиться и тогда после взросления вы можете стать жителями города!

Этот энергичный крик резко разбавил пастельные краски сегодняшнего дня и заставил многих преобразиться в лице. Каждый из здешних понимал, что если он будет трудиться и безотказно помогать приюту, то в 16 лет попадёт в город и сможет найти там работу, свою любовь, счастье и отличную жизнь. Но почему же никто не задумывался над тем, почему именно только тогда, когда мальчикам исполнится 16 и они официально станут взрослыми и трудоспособными в полной мере? Почему именно тогда их отправят в город и сделают счастливыми, ведь это можно сделать в любой момент.. Разве это не так?

Об этом не думал никто, кроме Адама. Лишь он из-за своих странных мыслей и наклонностей часто задумывался над этой темой и часами, а то и днями думал над тем, как же так вышло, что всё происходит именно так и в таком порядке без каких-либо исключений?

Это совершенно точно был какой-то обман и Адам был уверен в этом, он был уверен, что ему стоит бросить всё это и направиться прямиком в город именно сейчас! Но нет. Нет и нет! Эти мысли пугали его. Он понимал, что не стоит выделяться из толпы и быть другим, ведь за это взрослые наказывают. Не так давно одного из воспитанников поймали за нарушением правил - он пытался сбежать. И что вы думаете? Думаете, что его выпороли или того хуже..? Нет. Он просто исчез. Исчезла вся информация о нём и всё, что с ним было связано. Люди будто бы забывали об этом или не хотели вспоминать. а может они боялись? Адам не знал и никогда не мог понять поведения других, из-за чего пытался не выделяться из серой массы и всегда следовать приказам взрослых. А все эти происшествия, когда о людях просто забывали.. Адам просто пытался о них не думать, ведь всё это как-то связано. Город, пропажи людей и резкие провалы памяти других людей. Всё это было на столько пугающе, что слабый духом и умом мог попросту сойти с ума от этого бреда.