Привкус власти

Привкус власти

Лучшей местью является ваш огромный успех. 

© Фрэнк Синатра

Власть - это наркотик. Кто попробовал его хоть раз - отравлен ею навсегда. 

© Сэр Уинстон Черчилль

Месть не выход, но прекрасное развлечение. 

© Неизвестный автор

Я ненавижу слабость. Физическую, моральную, душевную, ненавижу слабость во всех ее проявлениях, даже у детей, которые по своей природе вынуждены быть беспомощными. 

Может быть, я жестока, бессердечна, коварна и отвратительна, но не слаба.  

Пальцы с легкостью разжимаются - и я лечу вниз. Пока мимо проносятся этажи высотки, успеваю подумать: а что дальше? "Тебя прижали, Эвелин". Эвелин? Дурацкое имя. Хорошо, что я не Эвелин. 

Смелость всегда граничит с безумием. Я эту тонкую грань найти не пыталась, потому что плевать хотела на смерть и опасность. Ведь только безумец придет прямо в лапы злейшему врагу и спрыгнет с пятнадцатиэтажки за минуту до рассвета. 

Солнце уже почти взошло. Когда тело с жутким хрустом врезается в мостовую, первый луч уже касается того места, где я висела несколько секунд назад. Сознание угасает всего на мгновение, но этого достаточно, чтобы в груди лопнул маленький шарик терпения, что и так успел раздуться до неимоверных размеров за последние несколько дней. Я хочу крови. Банально, глупо, дико хочу присосаться к пульсирующей артерии и пить, пить, пить... Пока в глазах не потемнеет от переизбытка энергии, пока не начну захлебываться одурманивающей жидкостью, пока не упаду замертво в приступах эйфории... 

- Чертовы Адамсы, - бурчу я и буквально по кусочку собираю себя заново. Когда ты падаешь с пятнадцатого этажа уже в десятый раз, не чувствуешь боли, просто методично подтягиваешь к себе сначала руки - кости в них всегда срастаются быстрее - потом ноги, потом даешь телу еще несколько секунд для финального этапа регенерации и поднимаешься.

Сопливые шестнадцатилетки уверены в том, что главный враг вампира - оборотень. Нет, детишки, вы заблуждаетесь. Главный враг вампира - солнце. Оно прожигает кожу и вызывает из груди хриплые вопли, которые ты остановить не в силах. Самые стойкие из нас держатся всего несколько минут, а потом начинают кричать, молить о пощаде, клясться в верности, просить о быстрой смерти.

Когда мне было десять, я высунула руку на свет и впервые поняла, что такое боль. И все равно не чувствую к беднягам, попавшим на солнце, ни капли сожаления. Это - слабость. Если ты не в силах от нее избавиться - не показывай ее.

"Чертовы Адамсы" - по-другому назвать их нельзя - уже близко. Они не прыгают с высоток, а предпочитают пользоваться лифтами и, как следствие, упускают драгоценные секунды.  Что мне дает это преимущество? Ничего. Все равно ведь знаю, что за поворотом уже ждут верные псы - полукровки. Когда они успели спеться с охотниками? Мне не интересно, почему они помогают людям - это и так понятно: в новом мире не будет места жалким и слабым созданиям, в крайнем случае, не в качестве полноценных граждан. Я хочу знать, почему они заодно. Слишком сильная еда и слабоватый хищник - забавная смесь. 

Семейка Адамсов - самая противная из всех. Древний клан охотников, который возомнил себя спасителем человечества. Так, будто это не мы годами скрывались в подвалах и склепах, куда нас милостиво пускали сердобольные ведьмы и оборотни, будто не нас истребляли тысячами, будто не мы почти вымерли и смогли выжить только благодаря Лиге.

Лига - союз магов, оборотней и вампиров, призванный защитить мистических существ от вымирания. Это - формальная цель. Реальность гораздо прозаичнее: каждый из нас действует в интересах своего вида и готов в любой момент предать временных союзников ради собственной выгоды. Если рассуждать трезво, то одинаковая ненависть охотников ко всем Детям Тьмы - самое прочное обстоятельство, которое сближает нас.

Все это время я бегу. Бегу так быстро, как не бегала еще никогда в жизни, даже пятки сверкают. Хорошо, что я не вырядилась в кожу и кружева - пришлось бы сейчас на бегу срывать с себя одежду, чтобы не натирала. Интересная получилась бы картина... Вообще-то, эстетика - это то, что мы, вампиры, ценим даже больше собственной жизни. Каждый шаг должен выглядеть красиво, в каждом движении - шарм и грация. Это и погубит нас когда-то - как дети малые, честное слово!

Радует одно: задание я выполнила. Убила старшего Адамса (похоже, детишки сильно любили папашу и не стремились завладеть его влиянием, раз так рьяно хотят убить меня), украла карты расположения штабов охотников, развлечения ради попробовала на вкус кровь нескольких верных своему делу истребителей нечисти. Наблюдать за тем, как они судорожно стреляют себе в голову, чтобы успеть умереть до того, как начнется превращение, было весело. А потом явились злые, как голодный оборотень, сыновья Адамса и собрались изрешетить меня пулями из чистейшего серебра. Баснословно дорогое удовольствие!

Никто точно не знает, почему Асунсьон Эргуэра сама вызвалась выполнять грязную работенку. Почему сама состряпала фальшивые документы и укатила в Париж ночным рейсом, почему пошла прямо в логово врагов, хотя знала, что это - ловушка. Зато скоро все узнают, что она справилась. Я справилась. Жаль только, что слишком заигралась на крыше. Пафосные слова, заливистый смех в ответ на: "Тебя прижали, Эвелин". Глупцы! Все вокруг - непроходимые идиоты, что никак не возьмут в толк: я никогда не проигрываю. Больше - нет.

- Скоро рассвет, - замечает средний из отпрысков Адамса. - Сдайся добровольно, Эвелин, иначе изжаришься. Поверь, казнь будет гораздо менее мучительной. 

Я только с усмешкой убираю то один, то другой палец с перил. Это - последнее, что не дает мне упасть. Отклоняюсь назад и чувствую, как ветер подхватывает полы куртки.