Привкус власти

Глава 1

Светлая гостиная, которая всегда служила для королевы Изабеллы местом отдыха от политических дрязг, сейчас радовала глаза полутьмой. Никаких свечей, режущих глаза своим неверным желтым светом. Никакого огня в камине. Только лучи заходящего солнца, впрочем, не сильно и освещавшие углы комнаты.

В самом центре комнаты стоял стол, на котором в любое время дня и ночи можно было обнаружить чайник и несколько чашек. Сейчас же любимый сервиз светлейшей государыни отсутствовал, зато в беспорядке лежало несколько документов. Их словно свалили в спешке, — отметил принц, садясь в уютное мягкое кресло.

Между принцем и его отцом уже давно назревал конфликт. И этот вечер, пожалуй, как никогда лучше подходил для того, чтобы его решить.

— А я уверяю вас, отец, Софи рано выходить замуж.

Король Питер устало потер виски, закрывая свои карие глаза, провел рукой по седым волосам. Ему только недавно исполнилось шестьдесят, но годы уже брали свое, не щадя мудрого правителя. Впрочем, если бы у короля был выбор, он бы ни за что не отказался от своей судьбы и прожил её снова без изменений.

— Софи через месяц исполняется восемнадцать. А у нас договоренность с империей, если ты не забыл. Но тебя это волновать не должно. Софи выйдет замуж за этого, как говорит вся наша страна, хлыща. Без вариантов.

С секунду в кабинете висело молчание, после чего Альфред взял слово.

— Хорошо. Тогда не назначайте её наследницей. Позвольте занять престол мне. Я клянусь вам, буду хорошим наследником и королем после вашей смерти.

— Мирный договор, сын мой, — напомнил правитель. — А ты не готов заменить меня. Ты юн, несдержан и неопытен. При тебе страна погибнет. Софи же будет править твердой рукой, поскольку у нее будет сильный принц-консорт и поддержка сильной империи.

Принц сжал кулаки, но смолчал. Его отец просто не видит всего, он слишком стар для таких политических игр. И старик не понимает, что назначая Софи наследницей, обрекает не только дочь на погибель — имперцы просто не позволят своему четвертому принцу Вольфгангу, жениху Софи, оставаться принцем-консортом, — но и страну. Ромелия погибнет, втянутая в бесконечные войны империи Цоз.

Молодой мужчина отвернулся. В свои двадцать восемь он уже успел побывать на войне (кстати, всё с той же империей), своими руками убивал и хоронил товарищей. Пожалуй, только с девушками у принца не ладилось: слишком уж холоден был Альфред Джонс. Он удовлетворял свои потребности, шепча женщинам жаркие слова и заставляя кричать до хрипоты, но с наступлением рассвета уходил, навсегда выкидывая из памяти и имя, и то, что происходило на смятых простынях. Впрочем, было у него категоричное правило: никогда не повторять того, что уже было.

Но здесь и сейчас он, прозванный слугами Ледышкой, молчал, обдумывая слова. Нельзя не отметить, что слова старого короля не задели его. Напротив, очень даже. Но больше всего принц думал о том, что же случится со страной после смерти Питера Ромилийского. Но сестра просто так не уступит, о чем ясно дала понять накануне вечером.

***

— Я всё равно стану наследницей, — твердила Софи, такая прекрасная в своем гневе. Карие очи её сверкали от ярости, а маленькие ладошки сжались в кулаки. Казалось, от того, чтобы наброситься на брата, её отделял лишь один шаг…

Это был первый раз, когда дочь Питера и Изабеллы Джонсов посмела повысить голос и говорить всё напрямик, не плетя из слов положенное при дворе кружево. Впрочем, дело происходило в малой гостиной королевы после ужина, откуда были выгнаны все слуги.

— Ты лишь маленькая дурочка, которая решила, что сможет стать королевой Ромелии, — в пятый, наверное, раз ответил ей старший брат, наливая чай. На наследницу он не глядел, полностью сосредоточившись на своей чашке, расписанной золотом.

— Поверь, милый братец, мой трон ты не получишь. Я…

— Думаю, ваш отец сам решит, кто будет следующим правителем нашей страны, - вмешалась в спор двух детей королева. Она следила за разговором с самого его начала.

«Почему же власть так сильно портит людей?» — гадала она, откладывая серебряную ложечку. Еще неделю назад её дети мирно обсуждали книги и картины, еще неделю назад в её малой гостиной царили гармония и любовь, ни разу за тридцать лет её брака не нарушаемые ни одной ссорой. Всего семь дней прошло с того момента, как на подобном ужине Питер заявил, что пора представить посольствам других стран не только его старшего сына, но и наследницу, чем сильно задел Альфреда. — Кроме того отец еще не настолько стар, чтобы отправляться в могилу. И дадут ему боги еще многие годы жизни, — добавила она.

В тот вечер спор завершился, но клин между детьми король, сам того, скорее всего, не желая, умудрился вбить.

***

Сейчас же, сидя с королем, спустя всего несколько часов после этого, Альфред осознавал, что больше ничего не вернется на круги своя. И Софи, игнорировавшая его со вчерашнего вечера, твердо намерилась занять ромелийский престол.

— А знаешь, сынок, тебе ведь пора жениться, — произнес внезапно король. А принц непроизвольно напрягся, не догадываясь, что придумал Питер. К сожалению, правитель имел богатую и немного извращенную фантазию, а потому мог выкинуть всё, что являлось угодным его величеству.

— Вы уже подобрали подходящую кандидатуру? — осторожно поинтересовался Альфред. Интуиция принца кричала, что добром этот разговор не кончится. Несомненно, к такому выводу король пришел уже давно, сразу же после того, как разозлился на сына. Прошло уже несколько лет, а Питер всё равно злился. Принц не мог его винить, и сам бы возненавидел после такого, но всё равно на секунду стало очень неприятно.