Привычка

Он решил вздремнуть до прихода соседа. Весь день на ногах, да и возраст уже не детский. Всего-то на пять минут, только прилег и расслабился — и тут веки почти молниеносно сомкнулись. На них словно подвесили увесистые гири — так тяжело было разомкнуть глаза. Но все же телефонный звонок помог ему в этой непосильной задаче. Вокруг — тьма; он попытался нашарить рукой телефон, располагающийся на прикроватной тумбочке. Пара неуклюжих движений -- и, наконец, гудящая трубка оказалась зажатой в правой руке. Мужчина медленно подвел трубку к уху, на конце провода послышался громкий бас:

— Алло, алло! Ты спишь, что ли? Уснул? Ну, ты чего меня подводишь, мы же договаривались: сегодня, именно сегодня! Понимаю, что с работы, ну а когда еще?

— Извини, Федь, задремал что-то; сейчас приведу себя в порядок, ты заходи минут через десять-пятнадцать, ладно? — не без труда ответил он.

— Э-эх, ладно. Жди, — со вздохом произнес Федор.

Трубка вернулась на законное место. Темнота заполнила собой комнату, и лишь свет уличного фонаря проникал через окно и падал на кровать. Мужик оглядел себя с ног до головы, прикидывая фронт работы. Белая, но мокрая от пота рубашка, с именным бэйджем на груди. На бэйдже исчерпывающая информация: «Валеев Артем. Служба охраны магазина». Рубашка заправлена в черные брюки, далее следовали черные носки. Нужно уже переодеваться и встречать гостя.

Он пулей вскочил с кровати, включил свет и достал из шкафа халат, попутно снимая пропотевшую одежду, а на ноги начехлил тапочки. Это заняло не больше трех минут. Вскоре и постель была заправлена. Пара шагов — и Артем уже был на кухне. Из холодильника дунул холодный воздух; три литра пива, сушеные кальмары и сосиски — джентльменский набор старого холостяка. Поляна была накрыта еще до появления соседа и по совместительству друга Феди.

Спустя десять минут, они сидели на кухне и потягивали пиво. Круглолицый Федор располагался напротив хозяина квартиры и, как всегда, изливал ему душу. А Артем, как заправский психоаналитик, только внимательно слушал и кивал головой. Федя продолжал жаловаться на судьбу:

— Нашел в подъезде пачку презервативов не распакованную. И дай, думаю, Володьке отдам; он молодой, и ему это пригодиться, ну сам понимаешь, — подмигнул ему по-молодецки, уже не молодой Федор, — а эта дура, — а я-то самое главное на кухню с этой пачкой зашел, держу ее в руке, — так эта дура, увидев меня на кухне с упаковкой презервативов, такой хайвай подняла, кричит: «Ах ты, старый потаскун! Да как у тебя еще хер стоит!» Представляешь? Я отвечаю: «Дура, это же для Володьки! Нашел в подъезде, ну, а чего пропадать добру, так и решил... — «Идиот, Вове всего пятнадцать, но он не виноват, что его отцу Бог мозгов не дал!»

— Нет, ну ты представляешь? — не унимался Федор, — собственная жена, и такие вещи говорит.

В этот раз Артем слушал без особого интереса, да и пиво пил как-то вяло — всего пару глотков. Мужик задумчиво смотрел в сторону, иногда уделяя внимание соседу. Федор не мог этого не заметить и выразил недовольство.

— Ты вообще слушаешь или нет? Жена — дура! Если б не сын, то давно бы уже развелись. А ведь хер, и квартиру может отсудить! Ладно, хоть не то и не другое сразу… Чего молчишь то?

— Не знаю я, Федька, как-то надоело все... — ответил Артем.

Федя ошарашенно посмотрел на товарища:

— Надоели мои истории, что ли? Ну, хорошо, извини, кореш. Давай тогда закроем этот разговор. Кстати, сегодня хоккей смотрел? — спросил Федор в неуклюжей попытке сменить тему.

— Да нет, дело не в этом. Мне кажется, что пора что-то в жизни менять.

— О, началось в колхозе утро! Ты каждый раз, как махнешь, начинаешь эту песню!

— Вот именно «махнешь». Я уже не мальчик, на пенсию уже скоро...

— Брось ты, скоро, — перебил Федор.

— И все же, я полжизни пропил. У меня было три жены, дети выросли. Да я уже дедушка давно! Это ты — «раз в недельку по пивку». А я каждый день почти! А тоскливо мне на душе, одиноко! Да и поговорить не с кем. Работа паршивая, а у детей свои заботы. Тимошка у меня был, да и тот умер. Знаешь, недаром говорят: «Чем больше я узнаю людей, тем больше я люблю собак».

— Ну, Тимошка то старый был, у меня еще густая шевелюра на голове была, когда вы его купили, — неудачно отшутился Федя, — да и потом, кто тебе мешает завести новую собаку? А лучше — любовницу! — подмигнул сосед.

Мужчина пропустил это мимо ушей.

— Чтобы и эта собака померла? Нет, хватит уже. Надо жизнь свою менять. И для начала подвязать с алкоголем. Давно мы ездили на рыбалку? Вот, и я не помню.

— Ну и что ты предлагаешь? — На рыбалку съездить?

— Надо бросать пить; но твою ж мать, так тяжело это, я не раз пытался, — серьезно ответил Артем и посмотрел на своего друга.

Федю начинало трясти и распирать, все дошло до того, что он разразился в приступе истерического смеха. Отсмеявшись, он попытался успокоиться, но как только Федор посмотрел на соседа, волна смеха пошла как по накатанной. Наконец, он нашел в себе силы, чтобы сквозь смех и слезы спросить:

— Нет, ты серьезно?

— Да. — сухо ответил Артем.

— Во дела... Да ты же, вроде, не так много и пьешь. Эх, а кто же теперь со мной пиво будет пить?

— Я не шучу.

— Да я понял, даже не знаю, чем и помочь тебе, — задумался Федя, — может кодирования какие? Уколы?

— Херня это все. — раздраженно ответил Артем.

При этих словах Федя хлопнул себя по лбу и почти заорал во все горло: