Приют в фабричном районе

Приют в фабричном районе

Приют в фабричном районе

Ах, ты сучка, К… Ой, запись уже пошла. Тогда стоит вам, невидящим читателям, обрисовать картину. В мрачном подвале пахнет плесенью, но это всего на всего ароматизатор, который задерживает запах синей воды, чтобы никто не узнал про безумства фурии.

Она, кстати, готовится выстрелить из плазма-бластера. Как не посмотришь на эту костлявую старуху, одетую в белый балахон, то сразу дрожь берёт. В моё время, когда Рим правил миром, такую точно б прозвали Смертью. Хель целится прямо в голову обаяшку Роби. Хоть на ПС-3 и ноябрь, но этот паренёк горяч, будто Эрот. Кхм. Отвлёкся. В сыром подвале стреляют искры страха. Колени парнишки дрожат в ожидании неизбежного. У Роби на уголках лазурных глаз блестят слёзы. Он был готов словить шарик плазмы и принять смерть.

В подвале, пахнущем тухлыми яйцами, нажали на кнопку. Разразился оглушительный выстрел.

Аж слёзы наворачиваются. Неужели невинного Роби убили? Неужели моё сочинение закончится так скоро? Ваш покорный слуга, Нумине, расскажет историю с самого начала. Перенесёмся на два часа назад во второе ноября 2533 года от рождения пресловутого Христа. Добро пожаловать в разум Роби.

Я повернулся на мягкий голос девочки в чистых бурых обносках: «Ты такая хорошая, сестрица». Девочка с двумя каштановыми косами жалась телом к деве в белом, словно Европа, церковном балахоне. Позади стоял роскошный длинный стол с резными журавлями на ножках, уставленный скромными блюдами. За ним сидели люди разного возраста в одинаковой неброской одежде. Я стоял у ближней к выходу скамейки, рядом с которой потрескивал масляный обогреватель.

- Я тоже тебя люблю, солнышко, - отвечала светлая девушка. Эта дева по какой-то причине притягивала к себе взгляд. На ней, будто сошлись лучи С-3. Волосы девушки были явственно платиновые, кожа своей лёгкой, как пудра, бледностью относила в то время, когда скромность была в почёте, а глаза, словно два чистых розовых турмалина, согрели бы душу любого человека сильнее всякого Солнца.

Её взгляд бархатно коснулся меня. Отчего-то в панели задач сердца появилась безымянная строка. Возможно, из-за неё мне было не по себе. Девочка побежала к какому-то седому гражданину.

- Да благословит вас Деум. Ещё раз спасибо за ящики, - сказала девушка тонким и баюкающим, словно флейта, голосом. Безымянная строка стала требовать больше ЦП, а я никак не мог подобрать слов для ответа. Дева стояла слишком близко и смотрела ровно в стеклянные окуляры. Я просканировал собеседницу. Её зовут Тенебрис и она носит гордый титул святой девы неокатолической церкви.

- Всегда пожалуйста, - я заговорил растерянным, хлипким голосом Стива – нашего кока. Кластер тем выдал мне самое очевидное. – Какая сегодня хорошая погода, не правда ли?

Критическая ошибка реплики! На небе лежали тёмные тучи тяжёлых металлов. Не одного намёка на красоту природы. Девушка коротко рассмеялась, отчего мне стало легче:

- Никогда бы не подумала, что сей божий день кто-то сочтёт прекрасным, но так отчасти и есть, - лицо Тенебрис сохранило прежнюю улыбку. – Сегодня Деум не забрал никого к себе в центр Вселенной.

Дева сложила руки ладонь к ладони, прислонила лоб к кончикам пальцев и прочла кроткую молитву на неясном языке. Я застыл в ожидании, сдерживаясь от того, чтобы погладить по голове собеседницу. Вскоре она, набрав воздуху в грудь, обратилась ко мне:

- Всех нас, - девушка обвела рукой прихожан за столом, - объединяет вера. Мы каждый день молимся о здоровье ближнего. Я знаю, что Деум придёт к нам в трудную минуту и одарит за преданность. Вы помогли нам с доставкой мощей преподобного Патрика, за что вам желаем длинных лет жизни.

Тенебрис ссутулила плечи и потупила взгляд в серый каменный пол, а её голос стал тихим и хрупким, будто фарфор:

- Мне стыдно это говорить, но средств едва хватает на продукты. Скоро зима. Вы же знаете какие тут зимы?

Я лишь кивнул, понимая, куда она ведёт разговор. Как жаль, что чёртов Джастин вчера проиграл последние деньги в покер. Пусть он будет проклят. Дева сделала ещё один шаг, и наши тела почти соприкоснулись – обычный обряд прошения у новых католиков.

- Пожалуйста, пожертвуйте доллар. Прошу вас, - Тенебрис опустила голову, но я знал, что она сейчас со всех сил прижимает ладони друг к другу и молится. – Эти деньги пойдут на оплату отопления, чтобы никого, упаси Деум, не пришлось отпевать.

Что-то будто кольнуло стальное сердце. Я не удержался и крепко обнял деву. Окуляры зафиксировали удивлённые лица прихожан. Их можно понять: не часто увидишь двухметровую железку, которая прижимает к серому телу девушку. Будто обнимаются два человека. Живых. Я сделал вид, что вздохнул. Сказал голосом Стива:

- Извините, но у меня нет ни единого цента. Извините, что не могу помочь вам спасти этих людей от ужасной смерти. Простите.

Тенебрис гладила меня по спине вместо того, чтобы отстраниться. Мои сенсоры улавливали тепло живого человека, однако какой-то части меня было хорошо также, как при зарядке.

В ядре идей возникла мысль отвезти эту девушку на скалистые пляжи Британии, которые недавно видел в брошюрке. Бросить команду Джастина и остаться на ПС-3 ради Тенебрис. Она явно нуждается во мне.

- Всё хорошо, хорошо, - убаюкивала меня святая дева. Мы качались, подобно метроному. Так спокойно впервые за целый год…

С грохотом отворились двери и кто-то заорал во всю глотку, а стены создали эхо:

- Помогите!

В высоких дверях стоял и качался побитый робот. Что-то искрило в его груди, а вместо одного окуляра торчал искорёженный осколок металла. Я быстро просканировал гостя. Им оказался коп под именем C-37513! Он точно за мной: наш бриг остановила пограничная служба, и Джастин сдал меня. Так, если ударю по осколку, то собрат точно упадёт, и будет шанс сбежать. Лишь одна мысль била в гонг здравого смысла: «Он просит помощи. Не стоит трезвонить Киру за зря».