Призрачное королевство

Глава 22

Глава 22.

Драг сгрузил свою ношу небрежным жестом на пол и подошел к так и не пошевелившейся девушке. Даниэль уже была рядом с Саяной и пыталась привести ее в чувство, но та словно не слышала. Она все также неотрывно смотрела на распластавшееся невдалеке тело и тихо плакала. Эльфийка быстро осмотрела рану на голове и бросилась за остатками воды. Надо было ее промыть, а уж потом приниматься за лечение. Крови слишком много и она, не останавливаясь, стекала по лицу и плечу Саяны, мешая определить, насколько серьезное лечение потребуется. Драга же еще беспокоило состояние шеи девчонки. На ней наливался чернотой огромный синяк. Присев на колени, Велкан попытался отвести волосы с плеча для лучшего обзора. Можно было только представить, с какой силой Фирс сдавливал эту хрупкую шейку. Очень удивительно, что Саяна вообще еще дышала.

Она дернулась от прикосновения и только тогда смогла перевести свой взор на мужчину рядом. От нехватки кислорода глаза ее приобрели красный оттенок от лопнувших капилляров, а слезы от разочарования продолжали скатываться по щеке. В этом взгляде было столько боли, что Велкан не выдержал. Он подхватил Саяну на руки и прижал к себе так крепко, как только мог, пытаясь дать почувствовать свое теплое, крепкое и поджарое тело. Сам, не отдавая отчета в своих действиях, захотел стать тем единственным, кто будет защищать это создание Света от всех напастей и невзгод, кто сотрет печать печали и предательства с ее лица, кто подарит ей счастливые минуты, заставит смеяться и улыбаться несмотря ни на что.

Девушка не сопротивлялась, не кричала, не просила отпустить. Она словно отключилась от этого мира, который с каждым днем играючи подкидывал ей все больше испытаний.

Велкан хорошо понимал это состояние. Когда-то давно, когда он был еще совсем мальчишкой, по законам его народа, ему необходимо было пройти посвящение. Ритуал подтверждающий, что мальчик стал мужчиной, воином, способным защитить племя и выбрать свою судьбу. Подготовка к этому событию начиналась еще с младенчества. Как только ребенок начинал выговаривать первые слова, сыновей забирали от матерей и передавали на воспитание наставникам. Им не запрещали общаться со своей семьей, но чаще всего родители сами не тянулись к ребенку, продолжая жить так, как привыкли до его рождения. Таким образом, связи с теми, кто даровал им жизнь в этом мире, для мальчиков не существовало. Естественно, что подрастая, мальчишки привязывались к своим наставникам, хоть те и воспитывали их в строгости.

Старейшины же вели постоянное наблюдение за подрастающим поколением и были очень изобретательны на ритуале. Каждому отпрыску давалось два задания. Первое на проверку качеств, которые, по мнению старейшин, еще могли сохраниться за годы обучения, но крайне нежелательны для будущих воинов. Логика была проста, чувства и эмоции являлись проблемой, которую необходимо устранить, вырвать с корнем. Второе задание было на проверку физической силы и выносливости. Старейшины не имели жалости, не останавливались ни перед чем. Велкану достались самые сложные задания. На первом задании ему было приказано уничтожить своего противника. В результате пройдя указанный путь, перед ним возник его учитель, тот к кому за долгие годы он привязался и которому верил безоговорочно. Но выбора юному драгу не дали. Единственное что Велкан мог сделать для близкого человека – подарить легкую смерть, при этом, не показывая старейшинам, ни капли сомнения в собственных действиях. Терзаясь чувством раскаяния, второе испытание прошло для него почти не заметно. Он ненавидел старейшин, общину, да всех кто позволил совершиться такому испытанию, поэтому физические истязания не были для него тяжкими. Морально он был настолько подавлен, что пообещал себе никогда не забывать произошедшего в ту ночь и, как только ему позволили сделать выбор, ушел в мир.

Тихо покачивая девушку в своих руках, Велкан смотрел сквозь время на самого себя и понимал, что чувства, терзающие его всю жизнь, так и не ослабели. Они притупились и за долгие годы появились новые – дружба, симпатия, уважение. Он отошел от принципов своего народа, вдалбливаемых ему в детстве, и имел право выбирать сам. Это все, что было ему нужно.

Саяна уже успокоилась и, судя по тихому дыханию, спала. Даниэль все еще колдовала над ее головой. Крови не было, а рана затягивалась на глазах. Эльфийка заметила взгляд драга:

- Сама рана не настолько серьезна, а вот последствия удара до конца я убрать не смогу. – шепотом сказала она. – Скорее всего есть сотрясение. Были бы дома, то я бы посоветовала неделю отлежаться, но, к сожалению, мы здесь. А моя магия словно угасла, некоторые заклинания не срабатывают, словно на них не хватает внутренних резервов.

- Проклятая земля. Не стоит винить себя. – в ответ ей прошептал драг.

- Я понимаю, но …. А что будем делать с Греном?

Они посмотрели на бесчувственное тело. Решения не было. Драг поднялся и переложил девушку на одеяла, аккуратно расшнуровал корсет, прикрыл сверху, поправив разметавшиеся волосы. Потом двинулся в направлении Фирса. Перевернул его на спину и подозвал эльфийку.

- Ты можешь его разбудить?

С сомнением покосившись на драга, Даниэль присела рядом с Греном и положила руки на виски.

- Сомневаюсь, но попробую.

Минуту ничего не происходило, а потом мужчина резко открыл глаза и попытался встать, но был остановлен Велканом:

- Только дернись, и я убью тебя. – небольшой кинжал, прижатый к шее, дал понять Фирсу, что драг не шутил.